Федоров: Если на 50% отрезать зарплату хоккеистов, ничего не изменится. Некоторые и этого не будут стоить

— В. Дехтярев: Сергей Викторович, первый вопрос прошлого сезона. Седьмое место — наверное, не то, на которое рассчитывала команда, и в первый раунд плей-оффа команда вылетела. Как бы вы оценили итоги прошедшего сезона? Учтены ли ошибки?

—  В одном вопросе сразу три. Хорошо, начнем с первого. Конечно же, я считаю, что седьмое место — неудовлетворительный результат. Мы провели Олимпийские дни, когда не было чемпионата НХЛ, очень напряженно трудились. Но, к сожалению, в последних трех-четырех матчах не взяли тех очков, которые должны были взять. Можно называть много причин. То, что команда не сыграла, мы примерно знаем, и пытались выправить это положение, потому что плей-офф тоже не сложился. Хотя команда вела по ходу одной встречи с хорошим счетом. Первые две игры в Питере, отдельные ошибки которые на таком уровне игры не смогли дать нам преимущество. Хотя, в принципе, команда неплохо играла.

 — Увольнение Торчетти — это как раз следствие тех ошибок? Что касается назначения Торчетти… Почему изначальное именно на него была сделана ставка?

—  Давайте тогда с назначения начнем. Мне знаком этот тренер, знаком его стандарт работы. Я знал и понимал, что он может дать нам хорошую систему игры вместе. То есть, все пять человек, находящиеся на поле, выполняли, грубо говоря, одну хоккейную установку. Если подвести эту платформу под понимание ребят, их индивидуальные качества были бы выражены намного лучше. Все равно хоккей — командная игра. Если из этой пятерки хотя бы один выпадает, то четверке уже сложнее играть в любой зоне: у соперника, в нейтральной зоне или в своей. Знаю Джона в этом плане. Плюс сильный опыт выигравшего Кубок Стэнли в 2010 году. Для меня не было вопросов в том, что это тот тренер, который создаст эту систему. Общаясь с ведущими игроками за сезон до назначения Джона, все ребята в той или иной форме выражали идею, что нам нужна система, нам нужно систематизировать отдельные моменты: как большинство, как меньшинство, как выйти из зоны, как играть в зоне. Все это в принципе мне было понятно и потом сделано. Я был уверен в том, что подведя вот эту тактическую платформу под игру нашей команды, у нас будет реальный, спокойный шанс выступить достойно как в регулярном чемпионате, несмотря на все эти остановки чемпионата, так и плей-оффе. К сожалению, у нас сразу восемь человек травмировалось. Мои критики, другие хоккейные специалисты винили нашего физрука, который отвечал за подготовку команды — Барри Бреннана, за то, что он, якобы, что-то не так делал. Извините, конечно, приведу один пример: игрок не успевает затормозить, врезается в борт и ломает руку… Или когда наш защитник Зайцев попадает шайбой в то или иное место — кости просто ломаются, Барри Бреннан тут не причем. Я хотел бы об этом рассказать болельщикам, общественности.

 — А почему тогда не оставили Торчетти на следующий сезон?

—  Джон не был уволен, просто мы не продлили с ним контракт. Почему? Потому что у нас все-таки есть сильный орган — наблюдательный совет, в который входят в прошлом известные хоккеисты, ветераны, люди бизнеса, определенных структур государственной власти во главе с Игорем Ивановичем Сечиным. Мы приняли такое решение, посовещавшись, посмотрев все направления. Я точно знал, что Джона надо оставлять. Во второй год он был бы более продуктивным — лига понятна, команда понятна. Мы с ним наметили определенные изменения. Самое главное, что люди должны знать о ЦСКА — мы ищем костяк команды. Поэтому всегда, почти каждое лето, мы производим много замен. Мы надеемся на одних ребят — к сожалению не получается, мы не видим того напора и профессионализма, которые формируют костяк команды. В этом году, надеюсь, мы сделали правильный подбор игроков. Ребята пришли к нам стержневые, характерные, несмотря ни на что. Они будут минимум выполнять свою часть работы и помогать тем, кто нуждается в их помощи.

 — Назначение Квартального… Почему именно этот тренер был выбран?

—  Я бы хотел это оставить в рамках наблюдательного совета, который и выбрал этого тренера. Я не был против этой кандидатуры, но, конечно же, у меня было много соображений по тому, как я вижу продвижение нашего клуба. В том числе, хотел оставить Джона. К сожалению, эта ответственность, если так можно сказать, была разделена на решения наблюдательного совета. Совет решил взять отечественного тренера, немного омолодиться, убрать нестержневых игроков, постараться найти им замену и работать дальше над возрождением нашего Клуба.

 — Сейчас идет разговор о молодых игроках. ЦСКА в свое время достаточно много игроков отдал. В «Новосибирске» ребята себя хорошо очень проявили. Это Ионин, Куйбышев, которые там играли. И еще несколько игроков. Не планируется кого-то из них вернуть? Ведь действительно есть очень хорошие ребята.

—  Я рад за ребят. И мы прогнозировали такой результат. Другие команды — это не ЦСКА. Придя в 15 или в 16 лет в ЦСКА, я почувствовал, что не все здесь могут жить, дышать, работать так, как требуют устои этого клуба, понятия главного тренерского штаба. Поэтому у ребят, которых мы отдали, здесь не получалось. По разным причинам. Может игровое время, большая конкуренция или еще что-то. Вырвавшись от нас в другие клубы, они получили хорошие позиции с большим игровым временем. Мы знали, что это талантливые ребята. Мы посмотрели на них, изучали, почувствовали, что они смогут принести нашему Клубу в той или иной ситуации. Всех молодых игроков отличает нестабильность. Как в тренировках, так и в играх. К сожалению, задачи у нас были и будут всегда высокие. Мы занимались с ребятами, чтобы они показывали стабильную работу. Но, к сожалению, это процесс. Были сделаны определенные решения, на место ребят пришли другие игроки, которые, возможно, на тот момент показывали более стабильную игру. Конечно, было много критики в том плане, что мы отдаем своих игроков. Но мы не отдаем своих игроков. И никогда не отдавали. У нас нет цели ослабить Клуб. У нас есть цель взять наиболее достойных, наиболее подходящих в формат Клуба. То есть, еще раз повторюсь, стержневых, характерных молодых людей, которые будут отрабатывать свой кусок.

— Ситуация с Прохоркиным

—  Отличный вопрос. А что с ним?

 — Он остается, контракт с ним подписан?

—  Да, совершенно верно, мы пришли к соглашению на один год.

 — А через год он может поехать в Национальную хоккейную лигу?

—  Возможно. Если он примет такое решение, у нас нет рычагов его остановить. Да, были переговоры о трехлетнем контракте. Но, к сожалению, финансовые запросы представителей Николая были слишком высоки для нас. Зная, что Николай показал очень хороший сезон, но — один раз — мы заключили однолетний контракт. Если Николай сыграет так, как он думает, он сыграет, и так, как мы все этого ждем, мы, естественно, будем разговаривать о продлении. И, возможно, на тех финансовых условиях, которые Николай запрашивает через своих представителей. На данный момент мы решили все контрактные вопросы, Николай тренируется. И мы хотим, чтобы он не только показал тот же результат, но и добавил в чем-то, как молодой лидер команды ЦСКА. Это ко многому обязывает. Финансовая компенсация — а я заинтересованное лицо — на мой взгляд, очень и очень хороша, очень крепка. Плюс у него будет возможность показать себя. С его мастерством и, надеюсь, с его желанием каждую тренировку, каждую игру показывать великолепный хоккей, он добьется своего. А мы в этом ему поможем. Это все было обговорено с Николаем персонально.

 — Вопрос не совсем по ЦСКА. Молодые игроки, в том числе Прохоркин, которые пытаются въехать в НХЛ и знают достаточно давно вашу карьеру, рвутся уехать за океан. Причем пробиваются не все, а единицы. Как бы вы к этому отнеслись?

—  Не хотелось бы говорить о моем отъезде. Одну фразу скажу. Когда я уезжал в Северную Америку, в НХЛ, у меня было четыре года в ЦСКА. Можно сказать, со взрослой командой. И эти четыре года каждые одиннадцать месяцев из двенадцати я тренировался два раза в день. Минимум. А то и четыре, если брать зарядки и вечерние пробежки. То есть, я уехал не просто сложившимся игроком, хотя мне было всего двадцать лет, но и физически крепким. Те тренировки по четыре часа в день на льду за четыре года я прошел. У молодых людей, которые хотят туда, сейчас нет этой возможности. Мы не против отъезда ребят туда. Но чуть-чуть в более зрелом возрасте. Это будет правильно — они окрепнут физически и морально. Плюс они не потеряют минимум два года хорошей хоккейной школы. Их там никто не ждет. Их там никто учить не собирается. Это тот продукт, который и низшие лиги и НХЛ просто используют. Ты должен делать результат. Ты должен выдавать на-гора. Чем бы там не занимался. Учить там некогда. Тебе подскажут, как играть в системе — и ты должен играть. И не просто играть, а хорошо играть. И при этом делать результат. А все остальное — из двухсот человек уехавших один или два пробьются, о которых мы можем прочитать в прессе. А остальные 198 пацанов… Ну, кроме хоккея они нашли другую хорошую жизнь.

 — Собственно, сейчас у нас это и происходит…

—  У нас из ЦСКА уехало трое игроков, которые нам говорили, что они останутся. Мы вложились в них. Как на льду, так и вне льда.

 — Марченко входит в это число?

—  Нет-нет, Леша Марченко не входит. Вот сейчас это как раз случилось — три игрока уехало. Но они не готовы.

 — Вы пытались как-то с ними поговорить, чтобы они остались здесь?

—  Преимущество агентов и их представителей очень-очень сильно. Как бы мы с родителями не разговаривали или с агентами… У ребят полностью отсутствуют опыт и понимание, куда они едут и зачем. Всем им было сказано, что даже если вы уедете на полгода или год, вы потеряете в хоккейном воззвании, в физическом становлении, морально, в конце концов. Там не учат играть в хоккей. Там выжимают то, что у тебя есть. А багажа, с которым они едут, у них практически нет, чтобы быть там лучшими. А если они будут показывать средние результаты, то, конечно, им предпочтут среднего канадца или среднего американца. Вот и все.

 — Вернемся к ЦСКА. Задача перед тренерским штабом на регулярный чемпионат, я так понимаю, пробиться в плей-офф. Но с какого места? Как-то определяется это тренерским штабом?

—  В прошлом году и в этом мы бы хотели быть в четверке, в конференции. Из этого наши все помыслы. Мы хотели сбалансировать команду, так как у нас будут молодые люди. Взяли силовых форвардов, взяли неплохих центральных. У нас неплохая центральная линия. Неплохая защитная линия. Единственное, мы еще работаем над первым и вторым центральным. Еще не определились, кто это будет и как это будет.

 — Приобретение Бена Игера — это из той же оперы? Достаточно силовой форвард, который нужен команде.

—  На мой взгляд, да. Так бы мы не стали бы в этом направлении идти. Я думаю, молодые ребята, почувствовав своеобразную, неплохую защиту немножко бы посвободнее играли, побыстрее росли, если так можно сказать.

 — Французский нападающий Да Коста… Как вообще возникла идея пригласить его, как все это произошло?

—  Я думаю, мы сошлись на Да Косте после Чемпионата Мира.

 — То есть, его игра?

—  Его игра. Хотя он играл с левого фланга. Мы знали, что для него в центре играть более естественно, чем слева. Он показал очень хорошую игру. И так сложилось, что он не смог прийти к договоренности со своим клубом, нам удалось его подписать. Дальше посмотрим. На наш взгляд, это креативный нападающий. Может забить, если будет играть в центре.

 — Есть еще одна легионерская позиция, скажем так, вакансия. Планируется ли еще кого-то приобретать или пока нет такой цели?

—  Переговоры с тренерским штабом, обмен мнениями, всегда идут. Мы бы хотели найти хорошего центрального. У нас есть пара проектов — о них, я, конечно же, не буду сейчас говорить, кто это, что это. Это еще проекты. Но как только мы будем ближе к завершению этих проектов, мы обязательно сообщим.

 — Еще такой вопрос, он касается вратарской бригады. Вы сейчас об этом говорили. В прошлом году было приглашение Бирюкова, Джеффа Гласса практически под плей-офф. Мы знаем, что у вас богатый опыт выступления в НХЛ. Обычно с вратарями поступают более аккуратно. То есть стараются ближе к плей-оффу не менять. А тут сразу меняется бригада вратарей.

—  Не бригада, всего один вратарь был, которого поменяли. От Стани, услуг этого вратаря мы отказались, просто взяли Джеффа Гласса.

 — Почему Джефф Гласс не остался?

—  Мы решили пойти немного другим путем, заменить иностранца-вратаря на русского-вратаря. Илья Проскуряков получит шанс. Вы знаете, нам удалось все-таки заполучить Станислава Голимого. На наш взгляд, это очень хорошее приобретение, чтобы кто не говорил. Но, как говорится, сезон покажет.

 — Бирюков почему не остался?

—  Это было его личное желание. Возможно, он разочаровался из-за того, что его не использовали так, как он хотел. Хотя с ним мы выиграли четыре игры, а с Джеффом Глассом проиграли четыре. Тренер видит по-своему определенные моменты… Джефф нас особо не выручил в плей-оффе. Статистика, конечно, ужасная вещь — из шестнадцати вратарей он не занимал первых пяти строчек. К сожалению. А Кевин Лаланд доказал в конкурентной борьбе, что он лучший врать в Белоруссии. Там либо Коваль, либо он. У него есть белорусские корни, паспорт. И он нам обошелся не как иностранец.

 — Бирюков говорил, что есть проблемы — тренер из Северной Америки… Вполне могут возникнуть вопросы о том, что Джеффа Гласса использовали больше.

—  Знаете, не хотелось бы много говорить по этой теме, но я думаю, вы не далеко от истины. Есть еще внутреннее течение, почему Миша ушел. Возможно, ему комфортней играть в «Югре».

 — Ситуация с Александров Радуловым. Ходили слухи о его возможном обмене чуть ли не в питерский СКА. И что конфликты у него были с Джоном Торчетти.

—  У Саши взрывной характер. К сожалению, иногда он не может контролировать свои чувства. Насчет конфликтов с Джоном Торчетти, я думаю, это преувеличение. Слухи комментировать не буду. Одно знаю: у Саши не удался прошлый сезон. Ему надо в этом сезоне вернуться на те позиции, которые помогут клубу, все-таки сыграть правильный хоккей и достичь тех результатов, которые мы всегда старались достичь. К сожалению, прошлый сезон у него выпал. По определенным причинам. Но Саша работает. У нас отечественный коллектив тренеров. Все зависит от него. Тренера ему дадут шанс. Что можно еще добавить? Поживем — увидим.

 — Болельщики спрашивают по поводу стадиона. Продвигается этот вопрос?

—  Это очень интересная тема. Мы в Клубе все тоже очень переживаем за это дело. К сожалению, я не могу распространять информацию, это прерогатива нашего хозяина — компании «Роснефть». Надеяться обязательно стоит. Сделано очень много определенных хороших шагов для достижения этой цели. Когда будет стадион — не знаю, но он будет. Если можно так ответить. Я не говорю, пять, десять лет. Спекулировать тоже не буду. Думаю, в скором времени этот вопрос будет открыт для общественности.

 — Опять же болельщики могут задать много вопросов о том, что будет сделано в новом сезоне, что изменится на самом стадионе для привлечения новых болельщиков.

—  Вопрос больше к нашему генеральному директору — он занимается административной и маркетинговой деятельностью. Но я со спортивной стороны хотел бы привлечь семьи, побольше детей, чтобы болельщик себя чувствовал комфортно. Кое-что нам удалось, кое-что нет. У нас старый дворец, к сожалению. Но, как компания «Роснефть», так и наш Клуб, делают все возможное, чтобы его приукрасить, сделать удобным для болельщиков. Чтобы люди сюда шли, получали удовольствие. Не только от хоккея, но и таких вещей как буфет, еда, напитки, сувенирная продукция и тому подобное. Я хочу сказать, что мы понимаем эту ситуацию и делаем все возможное, чтобы болельщику было комфортно, интересно и удобно приходить сюда и болеть за наш Клуб.

 — Еще один вопрос. Наверное, он касается не столько ЦСКА, а как раз вашей трудовой деятельности. Лимит легионеров. Вы практически всю карьеру провели в НХЛ, где лимитов такого рода нет. Как относитесь к тому, что лимит легионеров есть у нас в России, и его еще хотят ужесточать.

—  Я придерживаюсь простой позиции. Сильнейшие должны играть. КХЛ — это та лига, которая должная приносить доход. Искусственно мы можем сделать много вещей. Ясно, что не одна КХЛ должна беспокоиться о молодых кадрах. Ясно, что это система. Что это система в стране. Но я знаю одно, что если мы закроем лигу, мы будем в своем собственном соку еще долго вариться. И результатов не будет, пока наши детские и юношеские спортивные школы не дадут качественных игроков. Потому что качество всегда вырастает в конкуренцию. Если можно пофантазировать, я бы открыл лигу, потому что все менеджера КХЛ знают, что в финансовом плане зарплаты сразу упадут. И конкуренция возрастет. И те люди, которые ходят из команды в команду, лишь бы отодрать там кусок, здесь кусок — которые, в принципе, ничему наше молодое поколение не учат — от них лига быстро избавится. И тогда будет реальный шанс молодым и голодным ребятам показать свое мастерство. В них поверят и тренера и руководители. Другие искусственные меры — я считаю, что это глупо. Самое главное, это вкладываться в зарплаты тренеров детских и юношеских спортивных школ. И оттуда плясать. Надо брать массовостью, надо поставить это на такой же конвейер, какой был в Советском Союзе. Массовостью. У нас большая страна, есть много возможностей. Откроем лигу — сохраним финансы. А эти финансы можно внедрить в детский и юношеский хоккей. Вот и все. Сейчас мы платим, между собой конкурируем, а толку мало. Не стоят этого, к сожалению, наши игроки. Я даже более радикально скажу. Если сейчас на 50% отрезать зарплату хоккеистов, ничего не изменится. Некоторые и этой зарплаты не будут стоить. Не будут. А за четыре-пять голов платить четыре-пять миллионов долларов — извините, это точно не ко мне.

 — Последняя Олимпиада показала, что проблем у нас много, игроков высокого уровня у нас мало.

—  Олимпиада, на мой взгляд, не показала проблем. У нас было отличная команда. У нас не было единства и духа. К сожалению.

 — Это, наверное, вопрос к тренеру.

—  Я не думаю, что это вопрос к тренеру. Я бы с ребят ни в коем случае не снимал бы никакой ответственности. Они все были. Я их всех хорошо знаю. Давайте отойдем оттого, что я менеджер. Я бывший игрок. Они все учились тем же приемам, которым я учился у других поколений — у Ларионова, у Быкова. Преемственность поколений. К сожалению, у нас только сыграл одну игру в НХЛ, пишут, что все — теперь звезда. Понимаете, мы сами генерируем шум, который не совсем нужен молодым хоккеистам. У них голова начинает кружиться очень быстро. Как только о них говорят, они забывают, что хоккей не изменится. Надо бежать, биться, работать, надо лезть на ворота… Я знаю, многие удивятся, а, может быть, будут даже на меня сейчас ругаться. Но не в этом дело. Да, мы все патриоты. Это легкая карта, которая сейчас не совсем правильная. Мы не должны тратить такие деньги, не стоят того сейчас хоккеисты. И я знаю, многие менеджеры не будут набирать иностранцев, они точно будут набирать своих. Допустим, наша школа подтянулась. Мы уже второе место заняли в кубке Харламова. Хотя и проиграли в седьмой игре. И мы уже оттуда взяли на второй год пятерых-семерых наших воспитанников. И у нас два-три из них могут в первой команде заиграть. Реально могут. Мы ее скомпоновали, у нас есть разные возраста. Плюс силовой форвард. Который им даст раскрыться. То есть, мелочей в этом деле нет. Я понимаю, вопрос ваш более глобален, я немного увел в сторону Клуба. Но я точно знаю, что надо растить свои поколения. Именно это мы и стараемся делать.