… в случае с дисквалификацией Локтева была полная ясность. Газеты сообщили, что нападающий ЦСКА сыграл грубо, нанеся при этом серьезную травму одному из соперников. Репортеры не столько щадили знаменитого хоккеиста, сколько недоумевали: как мог великолепный игрок, никогда не проявлявший грубость, совершить проступок на грани хулиганства.
… В тот вечер в одном из полуфинальных матчей за Кубок СССР встречались хоккеисты ЦСКА, в очередной раз ставшие чемпионами, и московский «Локомотив», впервые попавший в призовую тройку (он занял 3-е место). Это была на протяжении нескольких дней третья встреча соперников (для выхода в финал требовались две победы). Игра железнодорожников, не в пример предыдущему поединку, принесшему им успех, не клеилась. Чаша весов, как и в первом матче, склонялась в пользу ЦСКА.
Игра близилась к концу, когда в безобидной ситуации, борясь за шайбу, Локтев ударил ногой упавшего защитника «Локомотива» Афанасьева. Я не помню, какой диагноз поставили врачи, но травма была очень серьезной (Евгений Мишаков, когда мы с ним недавно вспоминали тот случай, сказал, что Костя оторвал у соперника пол-уха).
Картина была та еще, я хорошо ее помню! Неподвижно лежит на льду Саша Афанасьев (явно в шоке!), окруженный едва ли не всеми участниками матча. Над ним склонились все дежурные медики лужниковского Дворца спорта и врач команды «Локомотив», а чуть поодаль стоит бледный Локтев, весь облик которого говорит: «Что же я натворил?»
Руководители общества «Локомотив», и особенно министр путей сообщения СССР Борис Павлович Бещев, не пропускавший ни одной «домашней» игры локомотивских футболистов и хоккеистов, требовали судить Локтева, обвиняя его в злостном хулиганстве на глазах тысяч болельщиков, переполнивших в тот день трибуны лужниковского Дворца спорта, и миллионов телезрителей (шла, как это было принято тогда, прямая трансляция по первому каналу на всю страну).
Но ни о каком суде над Локтевым не могло быть и речи. В Уголовном кодексе не было и нет статей, предусматривающих наказание за грубость или недисциплинированное поведение на спортивных аренах. Одно дело оскорбить или поднять руку на человека на улице, в подъезде дома, в общественном месте, другое дело — подраться на футбольном поле, в хоккейной «коробке», на баскетбольной площадке. Поэтому уголовное дело в отношении Локтева возбуждено не было, хотя Бещев уже на следующее после случившегося утро интересовался у помощников, когда они намерены подать на Локтева в суд и буквально требовал не тянуть с этим.
Локтев никогда не был грубияном, и случившееся с ним — из ряда вон выходящий случай.
…
Вполне может возникнуть вопрос: а что представлял из себя на площадке Афанасьев? Не он ли спровоцировал всегда выдержанного Локтева дать сдачу — стремясь, например, нейтрализовать нападающего и прибегая к запрещенным приемам? «Пентюх», — так Мишаков охарактеризовал мне недавно Афанасьева, своего бывшего (на короткое время) партнера по «Локомотиву». Не секрет, что в нашем хоккее, как и в хоккее любой страны, встречаются игроки-провокаторы, умеющие довести некоторых соперников до белого каления, после чего те способны на любые непредсказуемые поступки. Но к их числу Афанасьев никогда не относился.
Мне в разные годы доводилось бывать на матчах с участием хоккеистов «Локомотива», в том числе на выездных. Хорошо помню Афанасьева-игрока, потом Афанасьева-тренера: дисциплинированный хоккеист, спокойный человек вне площадки. Он недолго работал ассистентом Анатолия Кострюкова, одного из самых толковых наших тренеров, который никогда бы не взял в помощники неуравновешенного человека, да еще якобы спровоцировавшего Локтева на отмашку.
Так значит, Локтев ни за что, ни про что напал на Афанасьева? Но Мишаков не случайно назвал Афанасьева пентюхом, иначе говоря, неповоротливым, неуклюжим человеком. В тот день этому защитнику «Локомотива» была поставлена задача играть против Локтева, что означало если не наглухо прикрыть форварда ЦСКА, то, по крайней мере, до минимума свести его активность. Афанасьев старался как никогда, очень старался. Но в борьбе за шайбу в силовом единоборстве у него из-за природной неуклюжести не всегда все получалось — то удар клюшкой придется в Локтева, то его клюшка окажется между ног Локтева и станет если не своеобразным рычагом, то шлагбаумом.
Локтев до поры до времени терпел неуклюжесть визави, прощал ему толчки и «уколы» клюшкой, а потом не выдержал и ударил Афанасьева. Тогда у нападающего ЦСКА что-то не ладилось с нервами. Быть может, сказалась какая-то неприятная история дома, но, скорей всего, просто накопилась усталость — сезон приближался к концу, а он был тяжелым: финальный турнир армейцам пришлось начинать на шестом, последнем месте. Бешеная гонка за медалями увенчалась успехом, но не прошла бесследно, да и перемена на тренерском посту отняла много нервной энергии — не стало Тарасова, который, как казалось Локтеву, будет вечно руководить командой (пришел Виноградов, представлявшийся на первых порах тренером-загадкой).
Нервозность у Локтева чувствовалась еще в предыдущем матче, с тем же Локомотивом; когда его дважды удалили. Вроде, с кем подобное не бывает, но в обоих случаях железнодорожники реализовали численное преимущество, что в итоге повлияло на результат (4:3 в пользу «Локомотива»). А в тот памятный вечер Локтеву не было причины нервничать и сердиться на соперников: команда ЦСКА уверенно двигалась к победе (встреча закончится со счетом 6:0). Однако он не сладил с желанием отмахнуться и дал сдачи, да так, что Афанасьев оказался тяжело травмированным. После этого Локтев не находил себе оправдания и, едва отзвучала финальная сирена, помчался вслед за «Скорой помощью», увозившей Афанасьева, чтобы попросить у него прощения…
Локтева дисквалифицировали, когда ему было 28 лет. Летом Виноградова на посту тренера сменил Бабич, который мысленно распрощался с правым крайним первой тройки и принялся формировать ее заново. Бабича можно было понять: Локтев был уже в том возрасте, когда игроки начинают думать об уходе со льда. К тому же, когда бы он ни вернулся, он придет потеряв игровую практику, долго не тренируясь.
При Виноградове, а потом и при Бабиче, к Альметову в тройку на фланги направлялись разные нападающие (Бабич даже Кузькина пытался переделать в форварды). Эксперименты по началу не влияли на победные выступления ЦСКА, настолько прочный фундамент заложил Тарасов, да еще оставались в строю приметные хоккеисты.
В финале кубкового турнира команда ЦСКА буквально учинила разгром торпедовцам Горького, серебряным призерам того чемпионата страны (забросив в трех встречах 26 шайб, хотя из-за дисквалификации не выступали два самых грозных нападающих, она пропустила всего 8 шайб). Осенью 1961 года армейцы уверенно победили в розыгрыше приза газеты «Советский спорт», нанеся в финале поражение «Локомотиву». И опять успех наступил без участия Александрова и Локтева.
Александров возвратился в ЦСКА, когда старшим тренером команды после десятимесячной паузы был вновь назначен Тарасов.
Локтев тем временем продолжал тренироваться в одиночку. Несмотря на двенадцатимесячную дисквалификацию, ему не запрещалось приходить на занятия команды. В «междусобойчиках» опального нападающего ставили на место игрока, по каким-либо причинам отсутствовавшего. Когда же все хоккеисты оказывались в сборе, то Локтеву места не доставалось и он понемногу привык заниматься один, что было ему особенно кстати, когда у команды случались выездные матчи. Его никогда в поездки не брали, а сам он даже не заикался, чтобы взяли, ибо считал, что попроситься — значит вызвать чье-то жалостливое участие, особенно в случае отказа.
Локтев настолько успешно тренировался во время дисквалификации (спустя 8 месяцев ее отменили), что, появившись вновь на своем привычном месте рядом с Альметовым и Александровым, ничуть не выпадал из привычного ансамбля. Даже не верилось, что его долго не было на льду.
Отрывок из книги Владимира Николаевича Пахомова «Константин Локтев: винтик из красной машины», Москва 2005, Олимпия Press
@Pakhomov,
Николай, спасибо за благожелательный комментарий.
В свою очередь, хотелось бы выразить огромную признательность Вашему отцу за его литературный и журналистский труд, благодаря которому сегодня мы можем узнавать о тех событиях свидетелями, которых не могли быть в силу возраста. Книги и справочники, изданные Владимиром Николаевичем Пахомовым, замечательное подспорье всем болельщикам, интересующимся историей спорта и ЦСКА.
Большое ему спасибо и светлая память.
@Stanichnik, спасибо за добрые слова! Что поделать — мало отец при жизни видел признания своего труда, больше приходилось ему иметь дело с «начальством» от спорта и журналистики, это зачастую народу такой, что слово печатное подобрать трудно. А отец был человек предельно скромный и честный, на таких любят «ездить», к большому сожалению. Но, тем не менее, свои «пять копеек» в историю любимого ЦСКА, батюшка внёс…
@raptor149, Лучшая благодарность — это память о нём. Хорошо, что книги эти продолжают читать.