Солнце катилось к закату, тлеющие угли костра тихо потрескивали, и бросали слегка различимые блики, на вековые, пахнущие свежей смолой сосны, пьяный Яровинский валялся под пожухлым кустом можжевельника, и на все задаваемые вопросы отвечал, «Слухи не комментируем»
