1945 год. Часть четвертая. Испытание

Пришло время подбить баланс (конспективно, схематично, скорее вширь, нежели вглубь) промелькнувшего мимо первого послевоенного футбольного сезона.

НА ТРОИХ НЕ ПОЛУЧИЛОСЬ

При подведении итогов специалисты разделили участников на четыре группы. В первой, на недосягаемой высоте, московское "Динамо" и ЦДКА, на почтительном от них расстоянии по очкам и уровню игры "Торпедо" и тбилисцы. "На дне" - киевляне с "Локомотивом". Все остальные - "болото".

О передовиках сказано нами вдоволь. Число комплиментов и сочных эпитетов в их адрес можно умножать до бесконечности. Не вижу смысла. Неслись они по турнирной трассе в одиночестве. Разве что тбилисцы благодаря стартовому рывку шли поначалу вровень. Но, получив нокаутирующий удар от московских одноклубников, взяли самоотвод.

Как-то лениво, словно не веря в благоприятный исход, обозначили конкуренцию торпедовцы. Экипаж подобрался добротный. Виктор Маслов рулевой хоть и начинающий, но талантливый и перспективный, "баранку" держал уверенно. Команда у него подобралась сильная, пополнилась в войну вратарем Анатолием Акимовым, нападающими Василием Панфиловым (стал лучшим бомбардиром "Торпедо" в 45-м), Александром Пономаревым...

На момент повторной встречи с лидером автозаводцев разделяли от него четыре очка. Победа над "Динамо" интригу оживляла, появлялся реальный шанс разыграть первенство на троих. Играли 12 августа - в День физкультурника. Стадион - битком. Незадолго до начала в ложе для почетных гостей появились встреченные долго не смолкающими аплодисментами кузнец Победы Георгий Жуков и его недавний соратник - американский генерал Дуайт Эйзенхауэр (в 52-м избран президентом США). Принимали союзника сердечно, как дорогого гостя. Обласкали, наградили ценным, усыпанным бриллиантами орденом "Победы", столицу показали, на футбол, как видите, сводили.

Возможно, торжественность обстановки, присутствие почетных гостей и значимость матча несколько сковали футболистов. Не смогли они показать собравшимся товар лицом. Преимущество "Динамо" по счету (2:0) и по игре сомнений не вызывало. Вопросы отпали сами собой.

19 июня лидер послал в глубокий нокдаун тбилисцев, 12 августа - торпедовцев. В итоге - в восьми последних играх те наскребли всего пять очков из 16 возможных. Для третьего места хватило. Тоже неплохо. Лучший на то время результат в небогатой еще биографии заводской команды.

КАДРЫ РЕШАЮТ ВСЕ

Известное изречение вождя применимо и к футболу. В 45-м кадры все и решили. ЦДКА, динамовцы Москвы и Тбилиси сохранили лучших игроков и очень сильными пополнились. То же можно сказать, собственно, уже сказали, о "Торпедо". Потому и заняли первые четыре места.

Невосполнимые потери понесли сталинградцы, минчане, киевляне, железнодорожники. Из Минска в Москву подались лучшие: Л.Соловьев и Малявкин (в "Динамо"), Панфилов (в "Торпедо"), Александр Севидов, тот самый, - в "Крылья Советов".

"Локомотив" был разграблен основательно. Киевское "Динамо", как и красавец город, - в руинах. О трагедии, постигшей команду, говорить не буду, она известна.

Чуть подробнее о провале народного любимца - "Спартака". За шесть туров до конца трехкратный чемпион и двукратный обладатель Кубка находился в шаге от пропасти и всего на два очка опережал пытавшийся ухватиться за соломинку "Локомотив". Итоговое 10-е место посчитали тогда за благо.

Так низко "Спартак" до того не падал. В свободном полете успел установить несколько личных рекордов со знаком "минус":

пропущенные мячи в абсолютном выражении - 44;

в среднем за игру - 2,0;

разность мячей - "минус 22";

проигрыши за сезон - 13 (более половины, 59 процентов);

проигрышная серия - 6 игр.

Впервые "Спартак" потерпел самое крупное в своей истории поражение - 0:5 (кое-какие из этих "рекордов" подверг ревизии "Спартак" российский).

Что же случилось? Внятного ответа на два классических русских вопроса найти трудно.

КТО ВИНОВАТ?

Да никто. Стечение многих обстоятельств. Затянулась начавшаяся еще в предвоенные годы и весьма болезненно проходившая смена поколений. Одни закончили, другие покинули команду. Не сумели удержать Акимова и Морозова (ушли в "Торпедо"), Демина и Кочеткова (оба оказались в ЦДКА), в 44-м дисквалифицировали Глазкова и Тучкова... Ветеранам перевалило за 30, новичкам требовалось время для адаптации. Самая большая потеря - арест братьев Старостиных. Осиротевший "Спартак" никому не был нужен.

ЧТО ДЕЛАТЬ?

Этот вопрос остался безответным. "Нужно помочь "Спартаку", - взывали к московскому комитету физкультуры журналисты. "Команде нужна решительная помощь, своими, собственными силами она с затруднениями справиться не сможет", - констатировал печальный факт тренер спартаковцев Петр Исаков. Чем конкретно помочь, никто не знал. При Старостиных, людях авторитетных, энергичных, предприимчивых, со связями, неизбежный для любой команды кризис прошел бы менее болезненно. Во всяком случае, сумели бы удержать ценных игроков и укрепиться со стороны.

Правда, помощь "Спартаку" все же оказали. Исходила она от человека, широко в стране известного - Алексея Николаевича Косыгина, главы советского правительства в эпоху правления Брежнева. В 45-м он занимал должность скромнее - возглавлял правительство РСФСР. Рассказывает А.Болдырев, в ту пору управляющий делами Совнаркома РСФСР: "Как-то один из его (Косыгина. - Прим. А.В.) заместителей заметил ему, что знаменитая московская команда "Спартак" играет сейчас плохо. Больше проигрывает, чем выигрывает...

Товарищ Косыгин поручил мне собрать команду, выслушать игроков и оказать помощь "Спартаку", что мной было сделано буквально на следующий день. У меня побывали футболисты и тренер П.Исаков. Я внимательно выслушал их... Короче говоря, чем мог, тем помог команде - прикрепил всех игроков к столовой Совмина (ошибка, в 45-м - Совнаркома. - Прим. А.В.) РСФСР, велел сшить им новую форму и бутсы, строительному тресту поручил провести ремонт раздевалок в Тарасовке..."

Насколько эффективной оказалась помощь? То, что людей подкормили, приодели и даже раздевалки на базе отремонтировали, неплохо. Но вряд ли это стало причиной улучшения игры и результата. (Правда, в шести оставшихся сентябрьских матчах спартаковцы набрали очков больше, чем в 16 предыдущих, благо даря чему выбросило их на берег из пучины морской). Чтобы вывести из кризиса, необходимо было срочно решать кадровые проблемы на таком уровне, на каком решал их в 70 - 80-е годы тандем Лобановский - Щербицкий (секретарь ЦК КП Украины), о чем говорено и написано у нас немало.

СДВОЕННЫЙ ЦЕНТР АРКАДЬЕВА

Победное шествие московского "Динамо" сопровождалось шквалом орудийных залпов его канониров, среди которых выделялся Василий Карцев. Незадолго до конца, когда число командных голов достигло шести десятков, наиболее любознательные из читателей "Красного спорта" засыпали редакцию газеты вопросами: "Почему "Динамо" беспрерывно выигрывает, забивая так много мячей? В чем здесь дело? В экстраклассе Карцева и других форвардов или в чем-нибудь другом?" Ответить взялся Е.Васильев. Объяснял толково, доходчиво, наглядно: схему расстановки игроков, необычную для "дубль-ве" изобразил, о функциях игроков всех линий поведал.

Но прежде считаю нужным коротко обобщить сказанное в предыдущих главах о привитой нам в 37-м басками импортной тактической системе. Насаждалась она в стране со скрипом, и когда наконец получила советское гражданство, кое-кому из тренеров схема эта стала тесной, как становится тесна одежда для быстро растущих юношей. Начались импровизации на тему.

В последних матчах сезона-39 наставник тбилисцев Михаил Бутусов оживил консервативную английскую систему, сыграл против ЦДКА и ленинградского "Динамо" с переменой мест нападающих по всему фронту и весьма успешно - 5:4 и 4:1.

Аркадьев в 40-м в московском "Динамо" идею развил, назвал "организованным беспорядком", поставил на конвейер, благодаря чему, по общему мнению специалистов, и выиграл чемпионат.

В 45-м, уже в ЦДКА, получил дар небес - Всеволода Боброва. Пришлось поломать голову над дилеммой, как разместить в одной берлоге двух медведей - центрфорвардов Боброва и Федотова. Кому-то надо было "поступиться принципами", сменить амплуа, стать инсайдом или...

Остановился на "или". Оба остались на своих местах, ЦДКА сыграл в атаке сдвоенным центром. Федотов держался чуть сзади, питал коллегу мячами, но по ситуации врывался на передовую и делал то, что умел, - бил точно и больно. Противостоять мощному тандему соперники не могли. В десяти первых матчах Федотов с Бобровым забили 20 мячей из 38 командных. Это обстоятельство не могло не насторожить динамовского тренера Михаила Якушина. Конкуренты шли нога в ногу, приближался час свидания. Надо было что-то предпринимать, прежде всего решить проблему армейских бомбардиров. И одному защитнику справиться с каждым из них в отдельности невероятно сложно, а с двумя...

ПРОТИВОЯДИЕ ЯКУШИНА

Весьма кстати оказались новички, поступившие из Минска, - центральный защитник Леонид Соловьев и нападающий Александр Малявкин. Казалось бы, для чего пригласили Соловьева? Вакансии в центре обороны не было. Не так давно заполнил ее недавний форвард Михаил Семичастный. Новую специальность освоил быстро и добротно. Интуиция, великолепная ориентация на местности, отличная при сравнительно небольшом росте игра головой очень скоро сделали его одним из сильнейших советских защитников первого послевоенного пятилетия.

Якушин взялся перековать Соловьева в полузащитника, чтобы, подключаясь в атаку, использовал один из своих козырей - сильный и точный удар. "Перевоспитание" проходило с большим сопротивлением материала. Тренер был настойчив и своего добился. На новом месте экс-защитник не потерялся, раскрыл новые грани своего таланта. Когда возникла нужда, Якушин отрядил его назад на привычное место, и сдвоенному центру армейской атаки противостоял сдвоенный центр защиты "Динамо".

Цепочка потянулась. Уход напарника в тыл осиротил хава Блинкова. В помощь ему тренер откомандировал еще одного минского универсала - Малявкина. Впереди остались четыре форварда. На краях - Трофимов с Сергеем Соловьевым, а инсайд Карцев совместно с Бесковым образовали сдвоенный центр. О том, как распределялись между ними обязанности, Михаил Якушин рассказал в книге "Вечная тайна футбола": "Карцев, номинально числившийся правым полусредним, в чьи обязанности входят оборонные функции, не очень вынослив и отходить на помощь защите не любит, зато обладает прекрасным рывком и отлично поставленным ударом. Следовательно, использовать его как обычного полусреднего нецелесообразно. Поэтому перед ним ставилась задача быть постоянно на переднем крае...

Бесков, играя центрфорвардом, обычно несколько оттягивался в глубину поля. И здесь перед центральными защитниками соперников вставала проблема: надо или нет ходить за ними по пятам?.. Шел за Бесковым защитник - в центральную зону врывался Карцев, не шел - Бесков и Карцев вдвоем оказывались против него и расправлялись с ним, что называется, играючи...

В цифровом выражении вариант игры выглядел у нас как 4-2-4. Во многом благодаря такому тактическому построению мы добились в чемпионате страны 1945 года впечатляющего успеха".

Теперь понятно, почему так метко стрелял Карцев. Освобожденный от черновой работы, инсайд находился на острие, часто оставался без присмотра и, получая фирменные передачи Бескова, распоряжался ими отменно. Неповторимый карцевский рывок, удар и... распишись, товарищ голкипер, в получении. Колотушка у Карцева будь здоров, бил хлестко, почти без замаха.

ЗА 15 ЛЕТ ДО БРАЗИЛИИ

Когда Якушин применил новинку, доподлинно неизвестно. Сам он об этом не писал, но не скрывал, что готовил к игре с ЦДКА. Без репетиций, надо полагать, не обошлось. Можно предположить, что испытал новое оружие незадолго до главного сражения - в матчах с "Крылышками" (10:0) и "Зенитом" (4:0), в которых 7 из 14 мячей вошли в ворота от безжалостной ноги Карцева.

Армейцев на турнирном экваторе "Динамо", если помните, разгромило - 4:1. Но в двух последующих играх Аркадьев взял реванш с таким же общим счетом - 2:0 и 2:1. Нашел противоядие или Якушин от новшества отказался?

Динамовский тренер действительно предал забвению свое изобретение и даже пытался объяснить причины. Позже горько об этом сожалел: "Корю себя за то, что не осознал тогда до конца сделанного мною тактического открытия. Да и мои коллеги-тренеры из других клубов не заинтересовались им, не подхватили и не развили интересную идею, посчитав это просто удачным эпизодом... А жаль".

Не вступая в полемику с автором, напомню (см. "СЭФ" № 171), что еще в июне 1943 года другой тренер-дебютант, Виктор Маслов, применил расстановку 4-2-4 со сдвоенным центром (Пономарев - Петров или Жарков) в первенстве и Кубке столицы. Заметил новинку Маслова Михаил Якушин, в то время игрок "Динамо"? Во всяком случае, мимо внимания прессы она не прошла. Шла война, о футболе писали мало, масловское изобретение пару раз упомянули и больше к нему не возвращались. Тренер "Торпедо", как и его динамовский коллега, сказав "А", осекся.

Как бы то ни было, вариант, названный бразильским, был известен в СССР за полтора десятка лет до того, как сборная этой страны показала его миру на ЧМ-58. Радиус действия тактического оружия, взорванного сборной Бразилии в Швеции, был огромен и поразил как минимум два континента - Европу и Америку. Об испытании этой же бомбы в СССР еще в 40-е годы за рубежом не знали.

Опережая события, напомню: в 65-м Виктор Маслов в киевском "Динамо" разработал новый тактический вариант 4-4-2, примененный примерно через год на ЧМ-66 англичанином Альфом Рамсеем.

Три самых выдающихся советских тренера - Борис Аркадьев, Михаил Якушин и Виктор Маслов - намного опережали время. Непревзойденные специалисты-профессионалы, люди порядочные, высоконравственные, добивались блестящих результатов исключительно футбольными средствами и только на футбольном поле.

О роли тренера в отдельно взятом коллективе в частности и "в деле повышения класса советского футбола" в целом не уставали писать в газетах и говорить на разного уровня совещаниях по футболу: "Только от тренера зависит боеспособность команды, ее моральное, физическое состояние". "Тренер - и педагог, и старший товарищ". "Один лишь тренер может определять и подбирать состав команды". "Тренеру должны быть предоставлены широкие права"... Таковы слова. На деле вмешаться в работу тренера и уволить его могли многие организации - от спортивных до высших партийных. Перечислять долго.

Снимали за что угодно и кого угодно. В 45-м в "Спартаке" за полгода сменились три тренера. Не дали доработать одному из авторитетных в те годы специалистов Михаилу Сушкову, пытавшемуся реанимировать обескровленный "Локомотив". Пока он был в команде, умирающий организм боролся за жизнь и долгое время оказывал конкуренцию "Спартаку" и киевлянам. После игры со "Спартаком" Ваньят писал: "Михаил Сушков добился неплохих результатов... В последних матчах коллектив демонстрирует продуманную игру" ("Труд", 29.05.45). Стоило команде еще пару раз оступиться, как Сушкова уволили. "Локомотив" возглавил... боксер В.Степанов, с которым, проиграв все до единого оставшиеся матчи, он сошел с рельсов.

Не щадили никого, даже самых выдающихся. Упомянутых здесь Маслова, Аркадьева и Якушина изгоняли неоднократно. Михаила Иосифовича в 73-м, через пару месяцев после начала турнира, уволили (кстати, из того же "Локомотива") с чудовищной формулировкой: "Вследствие недостаточной квалификации" (!).

Ничего с тех пор не изменилось, разве что головы рубят другие люди и организации.

СУДЕЙСТВО

О судьях у нас во все времена принято говорить плохо или ничего. Возможно, несколько утрирую, но в целом так оно и было. В центральных газетах работу арбитров в 45-м оценивали редко ("Красный спорт" в 132 отчетах о матчах первенства обратил внимание на судей девять раз). Когда это случалось, в основном брюзжали, если же придраться было не к чему, отделывались короткой фразой: "Хорошо судил такой-то".

За пределами Москвы продолжали давнюю традицию - в неудачах своих, как правило, винили стрелочников-судей чаще, чем они того заслуживали. Русскоязычная тбилисская газета "Заря Востока" (от 26 августа) так прокомментировала работу ленинградца Иосифа Колтунова в матче динамовцев Тбилиси и Москвы: "Нельзя не отметить явного пристрастия судьи Колтунова, вызвавшего справедливое возмущение зрителей".

При подведении итогов сезона спортивная газета судейскую тему вовсе игнорировала, а журнал "Физкультура и спорт" посвятил ей два небольших абзаца и оценил работу судей в негативно-брюзгливом тоне. От крепких слов и резких выражений автор воздержался, поругивал за неумение одинаково трактовать правила, особенно "вне игры", попустительство грубиянам...

В пример приводил англичан: "Если в Англии защитники смело уходят от ворот, оставляя противника в офсайде, твердо знают, что положение "вне игры" будет вовремя подмечено судьей, то наша защита лишена этой уверенности далее при лучших судьях". Ни единого доброго слова в адрес самых достойных - Виктора Архипова, Николая Усова, Николая Латышева...

Латышев был в начале долгого, усыпанного розами (и шипы встречались, не без этого) пути. О Николае Гавриловиче, авторитетном, уважаемом у нас и за рубежом арбитре, повода поговорить будет предостаточно, как и об Архипове. Усова упоминал уже не раз. Я, с вашего позволения, посвятил бы несколько строк человеку, многое в футболе повидавшему и испытавшему. Имя его

Эльмар СААР

Выступал в трех ипостасях - футболиста, судьи, тренера. В Эстонии был игроком заметным, выступал в 30-е годы за национальную сборную, в 36-м его признали лучшим в стране футболистом. Параллельно осваивал (и уже практиковал) судейскую профессию. После окончания карьеры футболиста сочетал арбитраж с тренерской деятельностью. В начале 60-х, продолжая судить матчи чемпионата и Кубка СССР, работал в классе "А" старшим тренером таллинского "Калева".

После "добровольного" включения Эстонии в состав СССР буржуазного арбитра Эльмара Саара перековали в советского. В годы войны молодого, 35-летнего и уже опытного (с более чем 10-летним стажем) прибалта привлекли к обслуживанию матчей чемпионата Москвы, Кубка СССР, а с 45-го и первенства. Он сразу обратил на себя внимание уверенным, квалифицированным и, что важно, исключительно объективным судейством. Спокойный, уравновешенный, типичный эстонец, не нервировал игроков ненужными свистками, слыл скорее демократом, нежели диктатором. Когда того требовала ситуация, умел и власть употребить. Выделялся чрезмерным педантизмом. Останавливая игру, мчался к месту нарушения, становился по стойке "смирно" и требовал производить удар с указанной им точки - ни сантиметра вперед, назад или в сторону. Публику такая манера судейства забавляла и нередко вызывала на трибунах аплодисменты.

Прессу впечатлил с первого взгляда, работу его оценивали высоко, а когда в 44-м в полуфинале Кубка "Спартак" - "Зенит" напортачил (пенальти в ворота ленинградцев заменил рядовым штрафным ударом, после чего, что случалось с ним крайне редко, не смог успокоить расшалившиеся нервишки футболистов), журналисты его пощадили, обратив весь гнев на игроков. Только "Московский большевик" слегка пожурил арбитра: "Для судьи Саара игра, естественно, представляла весьма тяжелую задачу, с которой он, к сожалению, на этот раз целиком справиться не смог".

Слишком велик и устойчив был авторитет эстонца, благодаря чему невзирая на провальный матч, через три дня ему доверили финал, на следующий год - еще один. Оба провел безукоризненно и стал первым в СССР, кого назначили на два заключительных кубковых поединка подряд.

Советские чемпионаты обслуживали сотни судей. Рассказывать об арбитре, отсудившем всего одну игру, роскошь непозволительная. Исключение все же сделаю, ибо речь о человеке знаменитом, заслуженном тренере СССР Гаврииле Качалине, с которым сборная СССР выиграла в 56-м первое олимпийское золото, а четыре года спустя добилась наивысшего своего успеха, стала лучшей командой континента.

Как и Саар, пытался овладеть тремя специальностями. В 30-е годы играл за московское "Динамо", в войну стал тренером, в 45-м бесстрашно взял судейский свисток: 1 июня работал в матче "Спартака" с "Крылышками". Беспощадный критик заключил отчет об игре такими словами: "Судейство т. Качалина было крайне неудовлетворительным: он отставал от темпа игры, часто не замечал нарушения правил". Первый блин (он же оказался последним) вышел комом. Больше Качалин не судил.

Лет через сорок, в 1984 году брал интервью у Гавриила Дмитриевича в его уютной квартире на Фрунзенской набережной по случаю 20-летия победы возглавляемого им в 64-м тбилисского "Динамо". Человек интеллигентный, эрудированный, доброжелательный. Охотно и обстоятельно отвечал в течение трех часов (вместо обещанного часа) на многочисленные вопросы, которые во время беседы то и дело выходили за рамки оговоренных тем. И только один, связанный с судейством единственного матча, застал его врасплох. Качалин смутился, распространяться не стал, ограничился короткой фразой: "бес попутал" или чем-то в этом роде.

ДЕТСКИЙ ФУТБОЛ

О насущной необходимости готовить мастерам смену, воспитывать молодое поколение твердят у нас полтора десятка лет. Какой смысл толочь воду в ступе, доказывать, что дважды два равно четырем. Если бы произнесенные по этому поводу слова имели способность воплощаться в конкретные дела, проблема решилась бы раз и навсегда.

В СССР долго и небезупречно решали задачу по созданию детско-юношеских школ. Но даже в трудные военные годы работали в этой области лучше, чем в наши сытые, денежные.

Весной 44-го приняли постановление о создании детских школ при командах мастеров. За год до этого республиканский комитет физкультуры Грузии открыл специальную детскую футбольную школу. Из тысяч желающих зачислили 150 ребят. Из стен этой уникальной школы № 35 (помимо футбола дети изучали общеобразовательную школьную программу) вышло много замечательных мастеров.

Бункина (сопровождал тбилисское "Динамо" в 44-м в Иран) во время пребывания в Грузии поразило обилие в республике футбольных талантов. "Это выделяет Грузию как футбольную базу на особое место в Советском Союзе, - писал он в отчете о поездке. - К этому надо добавить, что футбол в Грузии обеспечен исключительным вниманием руководителей республики.

- Для футбола мы ничего не пожалеем, - было заявление секретаря ЦК КП(б) Грузии т. Чарквиани К.Н. при моем докладе ему о результатах поездки в Иран".

Привел эту цитату в слабой надежде, что срикошетит в нужном направлении.

После упомянутого постановления стали возникать детские футбольные команды. Летом 44-го на московском стадионе "Динамо" объявили прием в футбольную школу подростков и юношей от 12 до 17 лет. Конкурс сумасшедший - 20 человек на место. Из двух тысяч "абитуриентов" отобрали 109 ребят.

Финансовые возможности автозаводцев были скромнее и позволили набрать 40 школьников 14 - 15 лет. Занимались с ними лучшие игроки "Торпедо".

Серьезное внимание работе с детьми уделяли в обществе "Трудовые резервы". Юношеская команда, руководимая тренерами Гавриилом Качалиным и Борисом Апухтиным, выиграла Кубок Москвы. Создавались детские команды в "Спартаке" и других клубах, столичных и провинциальных. Все равно были недовольны. "У нас еще мало внимания проявляют выращиванию футбольных кадров", - писал "ФиС" при подведении итогов сезона-45.

В 45-м вновь возник вопрос, неоднократно поднимавшийся еще в 30-е годы братьями Старостиными, о проведении турнира дублеров и даже была предпринята попытка организовать его в пределах Москвы. Довести дело до конца не удалось.

Проблема серьезная, требовала скорейшего разрешения. Молодым способным футболистам необходима практика. Протирая лавку, недолго и талант свой загубить. То, что не удалось в границах Москвы, реализовали на следующий год в союзном масштабе. Результат проявился очень скоро. С наиболее талантливыми игроками, прошедшими школу дубля, мы время от времени будем вас знакомить.

КАЛЕНДАРЬ

Открытая, незаживающая рана. В Комитете физкультуры до начала чемпионата составили расписание на оба круга, но только для служебного пользования. Был несказанно рад, обнаружив его несколько лет назад в архивной пыли. Нигде целиком или хотя бы фрагментами календарь не публиковался. Кто, с кем, когда и где, болельщики узнавали перед игрой по афишам, реже - газетным анонсам.

Всего 12 участниц, шесть пар. Казалось, чего проще - проведи первый тур и все последующие в один день, ну хотя бы в два. И все дела. Куда там. Первый тур растянули на неделю. Снова старт получился раздельным, как в некоторых видах лыжных гонок и биатлоне. 13 мая вступили динамовцы Тбилиси, Ленинграда, Киева и "Локомотив". На следующий день - минчане с "Зенитом", 19-го - ЦДКА, 20-го - остальные пять команд. К тому времени семь участниц успели сыграть по второму разу.

Будем справедливы, по числу переносов рожденное физкульт-чиновниками дитя в сравнении с предыдущими и будущими братьями и сестрами оказалось не так уж уродливо - всего 13. Если учесть, что большинство из них сдвигали на день в ту или другую сторону, выглядел он даже привлекательно. Однако...

"Динамо" и ЦДКА должны были открыть сезон 13 мая. Внезапно встречу отодвинули на неопределенный срок. "Отменена и перенесена" - старательно вывела чья-то рука. Аналогичная надпись сделана рядом с парой "Спартак" - "Трактор". Им предстояло сыграть 14 мая. В итоге получилось два суперпереноса. Армейцы с динамовцами сыграли 22 сентября, а спартаковцы со сталинградцами - 24-го. Этот матч оказался последним, 132-м в чемпионате. Первый и не единственный случай, когда турнир завершился встречей первого круга!

С делами внутренними закончили. В следующий раз приоткрою для вас "железный занавес", и два последних месяца 1945 года мы проведем за кордоном. Побываем вместе с чемпионом в Великобритании и краешком глаза проследим за тем, как расправлялся с аборигенами советский бомонд: ЦДКА - в Югославии, "Торпедо" - в Болгарии, тбилисцы - в Румынии.