Илья Казаков: Клоны

Братья – главные «приколисты» сборной. Всегда готовые пошутить – друг над другом, над партнерами, журналистами, тренерами, кем угодно. Обычно добродушно-невозмутимые, чуть ли не мурлыкающие, но когда надо – умеющие показать зубы.

Летела, помнится, сборная из Братиславы. Настроение после 0:0 было неважнецким, свет в самолете притушили; кто дремал, кто тихо разговаривал, кто по чуть-чуть «усугублял». Двое усугублявших (люди, надо сказать, далеко не самых внушительных габаритов), немножко «приняв на грудь», начали цитировать предполагаемые передовицы завтрашних газет. Получалось смешно и натурально, скороговорка журналистских клише «летала» по салону. Братья, донельзя уставшие после матча с крепкими словаками, разозленные на игроков центра поля и атаки, толком не сумевших зацепиться ни за один мяч, посылаемый ими вперед от нашей штрафной, дремали неподалеку от шутников. Не подавая виду, что слышат, – до тех пор, пока разошедшаяся компания не начала почему-то персонально обращаться к Василию:

«Вася, раньше мы на равных играли с сильными мира сего! Раньше мы дарили праздник многомиллионной армии болельщиков, Вася! А сейчас мы лишили их праздника, не попав на мировой форум! Раньше мы шутя расправлялись с «карликами», Вася, а сейчас сами стали “карликами”!!!»

Вася медленно открыл глаза, не спеша перелез через спящего у прохода брата и навис над замолчавшей компанией со всей высоты своего роста. И поднял настроение всем летящим в третьем салоне убий-ственной фразой:

– Ну чего расшумелись, футбольные «карлики»?!

Вернулся на свое место, закрыл глаза и сразу уснул. В наступившей тишине.

Березуцкие никогда не заигрывали с журналистами. Раньше, когда их начинали просить об интервью, говорили обычно одно и то же: «Напиши за меня чего хочешь». Человек удивлялся, потом, подумав, предлагал перезвонить – чтобы прочитать якобы состоявшуюся беседу. «Зачем?» – басили братья. «Утвердить». – «Да мы все равно газеты не читаем».

Сейчас они стали разговорчивее. Повзрослели. Алексей и вовсе остепенился, у него в семье родилась Алена. Когда удивляются – как, мол, их можно различать? – приходится пожимать плечами. Это же так просто! Леша чуть-чуть сутулится, Вася поражает гренадерской выправкой. Плюс у холостяка-плейбоя нос слегка искривлен после перелома. Да и интонации у его брата более мягкие, спокойные. До тех пор, пока он не начнет рассказывать про Васю.

– Я в банк зашел несколько лет назад, счет проверил – пяти тысяч не хватает, – говорит Алексей. – Думаю, что за ерунда, куда пропали? А менеджер банка мне и говорит: «Ты же на прошлой неделе заходил, снимал». Понятно, думаю, куда пропали – я три месяца в банке не был. Позвонил. Вася говорит: надо было. Срочно.

– Откуда я знал, что ты пойдешь, я бы завтра вернул, ты и не узнал бы, – убеждает Вася.

– Ты же все равно всем деньги в долг даешь и назад забирать не хочешь, – подзуживаю Лешу. – Вот Трипутень рассказывал, как ты его выручил в трудный момент, а потом грозил не дружить, если он надумает долг вернуть с его сегодняшних доходов.

– Урод, кто его за язык тянул! Теперь все начнут звонить, просить.

Когда Березуцкие говорят про кого-то «урод» – значит, речь идет о друге. Произносится это с удивительно нежными интонациями. Когда надо напугать, они смотрят молча, исподлобья.

На них в команде «завязано» очень многое. Не только оборона, но и разные тактические задумки в атаке. При розыгрыше «стандартов», разумеется. Если нападение, полузащита могут быть вариативными, то Березуцким альтернативы нет. Они выходят, молчат – и пашут. Любой, кто бы ни работал со сборной, от них в восторге – и как от игроков, и как от людей.

Но пока ни разу у нас их не назвали звездами. Не включили в список кандидатов на лавры лучшему игроку сезона.

Абсурд?

Хотя если спросить их: «Не обидно?» – они удивятся: «Какие списки? Лучших игроков? Первый раз слышим».

И не поймешь – шутят или нет.