Кучаев объяснил нам, как прошел через жестокие травмы, слезы и депрессию к топ-уровню

Год назад Кучаев мучился от второй тяжелой травмы подряд (вслед за крестообразными связками полетел и мениск), затем по требованию Виктора Ганчаренко затыкал левый фланг (совсем не его позиция), а этим летом чуть не ушел в «Рубин» — в обмен на Филипа Уремовича и в надежде на игровое время. И все же остался — как видно, не зря.

Играть Кучаев мог и за «Локомотив» — туда его возили на просмотр еще из родной Рязани, но сочли слишком медленным. Сегодня он выйдет против «Локомотива» — в статусе одного из фронтменов нового ЦСКА.

Чтобы понять, как Константин им стал, с ним встретился Александр Муйжнек.

Кучаев очень скромный: прогресс в августе считает совпадением, голы — случайностью

 — Три вещи, в которых ты прибавил к этому августу?

— Не склонен вообще себя оценивать или сравнивать прошлый сезон и этот. Это может быть и совпадением. Честно, не знаю, в чем я прибавил — если получилось забить, это не значит, что я вышел на новый уровень. В самой игре надо много чего улучшать.

Я бы не сказал, что у меня есть какое-то сильное качество — я просто стараюсь. Открываюсь под партнера, пытаюсь дать адрес для передачи.

Мне очень нравится с Федей и Влашичем и даже не задумывался о том, что у нас может не быть какой-то связи.

— Из твоих слов я понял: теперь Ганчаренко не дает вам втроем четкого задания в атаку — решаете вы сами. Это новшество или всегда было?

— Плюс-минус всегда. Просто бывают разные игроки: кто-то делает, как ему скажут, кто-то не будет. Сейчас Ганчаренко говорит: «У вас в атаке развязаны руки. Можете иногда сделать, как считаете нужным». Благодаря этому стало легче: ты понимаешь, что тебя не привязали к какой-то определенной позиции. Видишь ситуацию, сам принимаешь решение — расчет на то, что оно будет верным.

— Из-за недовольства игровым временем ты летом мог уйти в «Рубин». В Казани интерес подтверждали. Ты общался со Слуцким или Яровинским?

— Прямого контакта не было. Знаю только про интерес.

— Почему остался? Был ли разговор с Ганчаренко о том, что тебе дадут шанс?

— Сказали, что меня просто никуда не отпустят: «Даже не думай о смене клуба. Останешься в ЦСКА».

Хотел быть как Иньеста, а поиграл почти на всех позициях. Когда выходил за ЦСКА левым латералем, переживал: кто угодно будет там лучше

— Пять лет назад ты отказывался переходить из «Мастер-Сатурна» в ЦСКА — причем несколько раз. Почему?

— Звали меня и еще одного парня — тоже из Рязани, Борю Яковлева. Я отказался: переходить из 97-го года «Сатурна», где я играл постоянно и ощущал комфорт, в 98-й год ЦСКА, было бессмысленно. Мне вообще тяжело раскрепоститься в новой команде, в новом окружении — а там через год выпуск, отбор в дубль. Не факт, что я вообще освоился бы.

Даже не думал о переходе. Боря уговаривал: «Пойдем вместе, будем вместе в ЦСКА!» Я отнекивался: «Что мне там, сидеть на замене? Лучше в «Сатурне».

Через год — чемпионат России. Меня еще раз пригласил Андрей Мовсесьян, теперь сразу в дубль ЦСКА, без просмотра — и контракт 1+1. Тут уж мне говорили: «Идешь сразу играть. Даже не думай отказываться». И все равно был миллион сомнений. Спрашивал у Бори, как вообще в дубле — и слышал: «Там пацаны такого уровня! Команда сильнейшая, тяжело». Я шел в дубль и думал: «Сколько я тут протяну? Как приживусь? Играть буду вообще?»

За всю жизнь ни разу не думал, будто я железобетонный игрок основы, будто могу не добежать, и мне ничего не сделают.

— Как работали над твоей левой ногой — и ты сам, и тренеры?

— Особо никак. Однажды в «Сатурне» я дернул правую мышцу паха. Через боль тренировался (хотя, наверное, не надо было) и работал все время левой — правой не мог даже пасы давать. Это тянулось месяц, пока пах не прошел.

Я постоянно занимался дополнительно. Вечером выходил на поле, ставил фишки и обыгрывал. Я постоянно смотрел хайлайты и ориентировался на Иньесту (нравилось и его поведение — он скромный). Сейчас я чаще работаю не над дриблингом, а над выбором позиции, маневрами, над открываниями.

Овчинников подтравливает меня, когда мяч под правой: «Эта у тебя для ходьбы, переходи на левую». Сергей Иванович все смешно говорит — может, иногда даже перебор, но обижаться невозможно. С ним я как с ровесником общаюсь, разницы в 20−30 лет вообще нет.

— Перечислишь все позиции, где ты выходил?

— В Рязани начинал центральным защитником. Меня влекло в центр поля — там получал удовольствие, может, как Иньеста хотел быть. Напрашивался у тренера: «Попробуйте меня здесь». В «Сатурне» играл бокс-ту-бокс, потом — прямо перед переходом в ЦСКА — ближе к атаке. В ЦСКА снова опустился поглубже. Изредка выходил слева, чаше в центре поля. В первой команде — левый латераль, левый защитник, правый латераль. Инсайдом был, центрхавом тоже. В одной игре на сборах выходил правым защитником — из-за травмы некому было играть (с «Уфой» Кучаев играл и справа в атаке, и слева, а еще целый тайм ложным форвардом — Sports.ru).

— «Мы все в Рязани офигевали. Это не его место», — реакция твоего тренера Грачева, когда Ганчаренко передвинул тебя налево. У тебя возникали мысли: «Что я здесь вообще делаю»?

— Что-то вроде этого проскакивало. Конечно, не очень удобно там играть. Иногда казалось: вот бы вместо меня кого-то другого поставили — все лучше, чем я.

Ганчаренко я это не озвучивал — было бы неправильно. Плюс играть-то все равно хочется. И все равно переживал внутри: «Блин, как же я плохо сыграл. Любой бы на моем месте справился». Только внутри своего круга это говорил — не партнерам, незачем им мои сомнения.

Как бы ни было неприятно, такой опыт все равно помог. Жизнь загнала так, что левую ногу приходилось включать, передачи давать — возможно, так она стала еще сильнее.

— Требование Ганчаренко, которые ты просто не мог выполнить?

— Не то что не мог — просто не умел. Вверху побороться, например: особо не умею головой играть, даже давление просто оказывать. Иногда терял позицию. Ну плохо у меня это получается.

— Помнишь худшую игру на этом месте?

— Худшую помню справа — латералем, с «Арсеналом» в Лондоне. Меня возили всю игру: быстро поняли, где слабое место у ЦСКА, приходили в мою зону вчетвером и полоскали так, что я просто стонал. Озил, Ляказетт — ну невозможно против них. Во втором тайме, когда меня уже не держали ноги, вышел свежий Ивоби — и давай носиться по бровке.

— Март, Кубок России, ты вышел против «Спартака» в атаке — до этого в ЦСКА такое было только раз в спарринге. Как Ганчаренко объяснял тебе, что делать?

— Ничего особенного: как-никак примерно на этой же позиции я уже выходил. Примерно представлял, как быть. Когда выхожу на этом месте, появляется какое-то сверхжелание. Мне это в удовольствие.

После травмы крестов плакал в раздевалке (команда за это напихала). На фоне стресса вложился в инвентарь в CS и часами залипал в стену

— Май 2018-го, ЦСКА громит «Арсенал» 6:0, ты тогда как раз примелькался в старте. И вдруг порвал крестообразные связки. И, как потом рассказывал, плакал.

— В раздевалке. Не из-за боли — от эмоций. У меня была неплохая весна: отыграл всю Лигу Европы, к апрелю утвердился в старте в РПЛ. Ничего не предвещало, что все травмой кончится. Всплакнул — и тут пришла на перерыв команда.

— Успокоили?

— Ну так, в жесткой форме: «Иди отсюда, там поплачь». По сути, правильно: предстоял второй тайм, а я тут расхлябанный весь.

— Что помогало не плакать, пока лечился?

— Все в себе держал. Потом, правда, накопилось, началось что-то вроде депрессии. Плохие мысли лезли голову — закончить с футболом. Я только начал ходить, но колено давало о себе знать, не отпускало до конца. Вроде, двигаю ногой — но понимаю: что-то не так.

Это тянулось больше года. Теперь стараюсь не думать, что у меня была какая-то травма. Привык разминать ногу, закачивать — могу это больше и не делать, но делаю.

Однажды закупил инвентаря в Counter Strike — не так чтобы много, но потратился. Накрыло на фоне травмы и отрицательных эмоций: «Все, блин, отключусь, отвлекусь». Так-то лютой любви к скинам нет (скины в CS — измененные модели оружия, выполненные в особом дизайне — Sports.ru).

— Ты говорил, что на фоне травмы жил в паранойе: «Всех достал своим поведением, ехала крыша». Тебя кто-то поддерживал?

— В основном был один. Потом приехал папа — мама осталась в Рязани с моим братом. Я никому ничего особенно не говорил. Мог тупо залипнуть в стену, в голове носился миллион тревожных мыслей. Ни на что отвлечься не получалось.

— К ноябрю вернулся, в декабре вышел на «Бернабеу» — и тут на сборах летит мениск. Мысли, что карьере конец, снова настигли?

— На самом деле нет: чувствовал, что все не как весной. У меня же вообще никогда травм не было, а тут сразу серьезная — так что из-за крестов было сложнее. А тут-то ничего нового. Из инстаграма разве что удалился, когда узнал, что предстоит операция — точнее, стер все фото. Решил: начну жизнь с чистого листа.

Кучаев не спит до утра даже после тренировок (думал принимать таблетки). Рыбалка не помогает — а вот Васин от нее без ума

— Ты до сих пор загоняешься после матчей, не спишь до утра, прокручиваешь события?

— Так даже после тренировок. Постоянно. Что-то не то сделал — потерял мяч, не тому отдал, не забил очевидный момент — и донимаю себя этим. На настроении сказывается, ложусь поздно.

Даже если матч удался, я думаю о своих ошибках. Вот после «Спартака» я думал, как не забил с острого угла. Как на грудь не принял, когда Магнуссон диагональ дал — видишь, до сих пор легко вспоминаю. А тогда заснул только в полшестого. Лежал и не мог ничего делать. Пытаюсь читать в три ночи, чтобы уснуть — не получается. Ютуб уже весь пересмотрю — без толку.

Претензий к самому себе даже больше, чем мне на разборе предъявляют. Может, с детства восприимчивый, или память хорошая.

— Собираешься с этим что-то сделать? Психолог?

— Одно время думал: может, мне какие-то успокоительные надо. Раздумал. Это же просто эмоции, на следующий день уже все нормально. Зачем тут таблетки? После дерби один день был бессонный — а дальше проще.

— Рыбалка от стресса не помогает? Недавно видел твое фото в большой компании.

— Один раз попробовал — до того не понимал ощущений. Поймали-то много: там специальный пруд, где разводят рыб. Но я понял, что это не мое. Вот Витек Васин обожает! В жизни не видел, чтобы человек так любил рыбалку. По четыре часа удит — и не сидя, а стоя! Витя вовлечен максимально: следит, контролирует поплавок. Потом вытягивает, снова насаживает наживку, закидывает.

Думаю, Васин не пропустит ни одной рыбалки, если позовут.

Попав в ЦСКА, боялся Дзагоева и Вернблума. Алан орал так, что Кучаев думал: «Я не футболист»

— Ты вспоминал, что на старте карьеры в ЦСКА молился перед тренировкой: только бы не вместе с Дзагоевым поставили. Что в этом такого?

— Алан кричал, мяч выбивал, еще что-то — просто из-за того, как я тяжело вливаюсь. Терял мяч раз, два, три — и Дзага не выдерживал.

Для меня старшие всегда были авторитетами, которым нельзя перечить. А тут рядом Дзага, импульсивный человек. Представь: на тебя орет заслуженный футболист России и говорит: «Да как так можно». Ты думаешь: «Блин, я, похоже, реально не футболист, а черт-те что. Лучше вообще не выходить на тренировки».

— Кто еще кроме Алана так срывался?

— Вася Березуцкий мог пихануть — тоже думал, хоть бы не с ним поставили в команду. Чувство юмора у него в порядке, но тут накал другой. Еще Вернблум. Я слышал, как он пихал Наиру Тикнизяну, и сам боялся. «Как ты вообще играешь!» — и руки к небу. И меня мог обматерить — я все понимал, это доступный английский.

Акинфеев тоже достаточно высказывал. Я бы не сказал, что он злой человек, со слишком высокой самооценкой. Просто игра — это ответственность, тревожность, волнение за результат. Кто-то кричит, психует, становится агрессивным, начинает бить [соперников]. У Игоря это выражается в эмоциях — так он держит команду в тонусе, чтобы никто ни на секунду не расслаблялся.

— У тебя еще и страх перелетов был. Сохраняется?

— Уходит постепенно. А когда-то покупал специальные наушники с шумоподавлением, чтобы не слышать вообще шумов. Врубил музыку, закрывал иллюминатор — и взлетали. Без музыки просто никак.

Когда на сборы летим, частенько попадаем в зону турбулентности. Я потными руками хватаюсь за подлокотники, держусь, жду, когда прекратится.

Кучаев обожает CS: гоняет с друзьями по ЦСКА и смотрит стримы на твиче. В детстве засиживался по 8 часов, сейчас следит за собой (помогают блоги Sports.ru)

— Эмоции от клатча в Counter Strike и от гола сравнимы?

— Плюс-минус. Да нет, гол — все-таки другое: это дело, которому ты отдаешь всю жизнь. CS — просто по фану, расслабляешься. А азарт схожий.

— Ты только в CS играешь?

— На приставке редко играю, в основном на компьютере. Если ко мне придут Федька (Чалов), Ванек (Обляков), Дивей (Игорь Дивеев), вообще ее не включаем. Вот если у Феди — да, он больше увлечен. И по сетке не люблю, Counter-Strike нравится гораздо больше.

Какое-то время играл и в Battlegrounds (PUBG), но быстро надоело. На карантине планировал научиться в Dota 2. Но тяжело, когда не с кем играть — вот и забросил. А в CS: GO играют все.

У нас свой клан, что-то вроде профессиональной команды в C. S. Мы прикалывались раньше — играли против кого-то рандомного и писали: «Это наша карта, можете даже не заходить». Отсюда пошло название — FC NASHA. Всего там пять человек: я, Федя, Дивей, Муталип Алибеков (экс-капитан молодежки ЦСКА, сейчас в белорусских «Смолевичах» — Sports.ru), Паша Рябоконь (выступал за команду школы ЦСКА 1998 года рождения, последний клуб — «Сочи» — Sports.ru), Тимур Жамалетдинов (летом перешел в «Уфу» — Sports.ru).

— Против Смолова и Кокорина играл?

— Только смотрел их весеннюю игру с украинской командой Зинченко.

— Скупаешь скины, как Федор? Или только разово потратился, когда была травма?

— Тысяч на 30 наберется инвентаря. На любимое оружие есть пара скинов, а так не меняю. Я не настолько фанат, чтобы бредить всем этим и думать, какой бы нож взять.

— Кто у вас самый хардкорный?

— Женя Марков (принадлежит «Динамо», прошлый сезон провел в «Рубине» — Sports.ru) в команде Смолова, лучше всех, кстати — мне говорили, у него левел на Faceit высокий (платформа-организатор киберспортивных лиг, популярная у игроков в CS — Sports.ru). Безденежных из «Уфы» умеет, Рифат Жемалетдинов.

У «Наших», думаю, лучше всех Жама.

— А, это с тобой он на карантине играл шесть часов подряд — лишь бы время убить?

— Так долго не играю. Это в детстве (аккаунт у меня с десяти лет) я по выходным сидел у компьютера по восемь часов — еще за CS 1.5. Ел прямо там, не вставал. Смотрю на младшего брата сейчас и понимаю: родители мне все разрешали, ничего не запрещали. Сделал уроки — дадут время на игры. Не захотелось ходить в музыкальную школу или на плавание — никто насильно не заставлял.

Я еще очень много смотрю лайвы на твиче, сейчас — ESL Pro League. Там много крутых команд помимо русских — их смотрю с озвучкой, но есть же еще из Франции, пара из Бразилии.

— Я старый и знаю только Илью Мэддисона. Ты нет?

— Не слышал. Стримеров-то не особо смотрю — только профессиональных игроков, ну или турниры.

На ютубе люблю обзорщиков машин: Давидыча, Кикдауна, еще разных. Футбольные хайлайты тоже. Если не посмотрю игру NaVi, тоже гляну обзор.

Сейчас, как и Тимур, могу не заметить, как часы за игрой или видео пролетают — но понимаю, что на компьютер должно уходить не больше двух-трех часов. И то когда уже восстановлен к игре. Иначе иду на процедуру или вот йогу пробовал на изоляции.

— Помогла?

— Не то чтобы мне прямо понравилось — но все, кто занимаются, ощущают прилив сил. Я скорее комплексно озаботился собой: например, начал правильно есть.

Диетолог мне не нужен: читаю, например, блоги на Sports.ru. Не только о том, как играет «Ювентус» с Роналду и без него — мне, например, понравилось про Гнабри, как он вылечил колено и попробовал веганство. Я так не рискую, но понимаю, как много решает питание. Убрал соусы, жирнющую пищу, урезал сладкое или заменяю чем-то некалорийным, не переедаю.

— Ты упомянул музыкальную школу — тебя, как Чалова, отец туда привел?

— В садике отбирали детей по слуху — что-то вроде просмотра. Так я в музыкалку и попал. Первые два года мне все было интересно — но тогда я просто пел. Потом началось фортепиано, а я повзрослел, футболом занимался параллельно — и понял, что это не мое. Сольфеджио, ноты, все вот это углубление — очень не нравилось.

— От музыкалки осталось что-то?

— Ахаха, в машине нравится петь, когда еду. Вот сегодня на тренировку ехал — Маркула включил. Рем Диггу могу, Мияги и Эндшпиль сильно нравятся.

Немного про ЦСКА: у Чалова не было спада, Влашич крут психологией, проблема вторым таймов — загадка

— Чалову было тяжело после срыва трансфера в «Кристал Пэлас»? Это отразилось на прошлом сезоне?

— Федя не слишком распространялся об этом — держал в себе переживания. Думаю, надо уже как-то новую страницу открывать и забыть — хватит эту тему мусолить.

И я бы не сказал, что у Чалова пошел спад. Не штампуешь же ты голы на станке — это не завтрак каждый день, а воля случая. Невозможно каждый тур забивать, если ты не какой-то уникум. Федя высокую планку задал — сложно соответствовать ей два года подряд. Он показал, до чего может допрыгнуть — и, думаю, не только повторит, но и улучшит в несколько раз.

— Чем для тебя крут Влашич?

— Про данные я ничего не скажу нового: быстрый, резкий, удар отличный. У Никса много решает еще и психология. Не переживает вообще, максимально уверен в себе. С кем бы ни играл, настрой на сто процентов.

— В последнее время Влашич выглядит понурым — возможно, погружен в мысли об уходе?

— Это усталость, наверное. Интенсивный график, он выкладывается. Но если трансфер произойдет, ЦСКА на этом не закончится. У нас еще много сильных игроков. Командной игрой можно многого достичь. Понятно, что когда есть игрок такого уровня, намного легче. Но необязательно иметь супериндивидуалиста, общими усилиями это закрывается.

— Тебя поразила техника Эджуке? Насколько у него умный дриблинг — видит поле, когда водится?

— Сильные качества нам очень полезны — дриблинг, просто физика. Я, правда, столько видел таких игроков, когда мы в Лиге чемпионов играли, что уже не удивляюсь. Когда играли дома с «МЮ», я сидел на замене и вообще офигел от их атаки. Как тогда играл Мхитарян и Марсьяль — это обалдеть, космос.

Я тогда забил — но мы проиграли 1:4, и я не понимал, зачем радоваться. Бестолковый вообще гол — на что он повлиял-то?

— Во втором тайме ЦСКА дожал «Спартак», но в основном это нетипично. ЦСКА трудно выдерживать прессинг или в чем дело?

— Я сам не находил объяснения, почему так. Вроде все нормально, уверенно заканчиваем первый тайм. А во втором — как будто все силы в раздевалке остались. Остываешь эмоционально. Со «Спартаком» вроде все нормально было. Но я согласен — обычно будто какие-то потусторонние силы нам мешают.

— Через Карпова сейчас все соперники давят, как «Арсенал» на твой правый фланг?

— В каком-то плане да, Вадиму тяжело. Но я думаю, из любого молодого может вырасти большой футболист, которого ты не ждал. Для меня самый яркий пример — Варди: до 27 лет вообще нигде не играл, а потом стал лучшим нападающим Англии.

Никогда не нужно ставить крест на каком-то футболисте. Главное — стараться, и все будет нормально.

Кучаев кайфует от Рязани — легко бы жил там, а не в Москве. Не мечтает уехать в Европу, как Миранчук, а просто хочет круто играть

— На карантине ты тусил в Рязани и говорил Жене Маркову, что ее представляют как город алкоголиков и наркоманов. В реальности как — задница или нет?

— 50 на 50. Мне там никогда не было страшно — всегда комфортно. Мне кажется, живой город, молодых там достаточно.

Приезжаю туда и ощущаю себя как у себя в квартире, спокойно. Весной гонял то в Рязань, то обратно — по две недели. Я бы жил там легко и не тужил.

Когда бываю и иду по переходам, а там просят денег бабушки, я всегда даю. Или могу купить, что они продают. Это касается только пожилых — пьяниц обхожу. Если помогать им, сделаешь только хуже.

— Ты болел за «Милан». Продолжаешь за ним следить?

— Одно время я перестал смотреть их — невозможно было, так сильно просели. Летом радовался, когда пошел подъем — реально смотрел каждую игру. Хотя бы смотрибельно, на команду похоже. А сейчас там трансферы, покупают игроков — я в предвкушении, что будет дальше. И жду их в Лиге чемпионов.

— Тебе 22. Один 24-летний россиянин недавно чуть не перешел в «Милан», в итоге уехал в соседний город. Тебе хочется так же?

— Не то что мечтаю — просто хочется добиться хорошего уровня в футболе. Не уехать за этим уровнем — просто чтобы я считался хорошим футболистом, которого ценят. А как все сложится, видно будет.

— У тебя же есть какие-то амбиции? Даже если не «Милан» — окей, в сборную на Евро попасть.

— Вообще нет. Не привык думать на несколько недель вперед — только сегодняшним днем. Я и на команду это распространяю: планка ЦСКА — не золото, а просто каждую игру выигрывать.

Вот завтра хочется оттренироваться хорошо и с хорошими мыслями уехать с базы. Хотя бы чтобы стресса потом не было. И все.

Фото: РПЛ/ЦСКА/Денис Тырин; РИА Новости/Алексей Филиппов, Антон Денисов; Instagram/gorelovsergey1985, kuchaev_kostya