Наталья Игнашевич: «О том, что Сергей закончил карьеру, узнала из Инстаграма»

Героиня традиционной рубрики «СЭ» — в недавнем прошлом журналистка, а ныне попечитель благотворительного фонда «Нужна помощь» и жена экс-защитника ЦСКА и сборной РоссииСергея Игнашевича.

Почему Сергей решил завершить карьеру именно после четвертьфинала ЧМ-2018 с Хорватией? Как с тех пор изменилась жизнь их семьи? Сколько времени и сил Сергей с Натальей уделяют благотворительности? Об этом и многом другом — в интервью Натальи Игнашевич.

Познакомившись с Натальей, мы поняли, почему Сергей играл почти до сорока. С каждым годом — все лучше и лучше. Почему ему так интересно живется. Откуда в его жизни удивительные путешествия и набор литературы.

Конечно, мы слышали про Наташу и прежде. Но вот сейчас поговорили, и все встало на места. Пазл сложился.

Сергей, мы вас поздравляем. Такая жена — большое везение.

Тренер

— Когда спортсмен завершает карьеру, для семьи это становится большим испытанием. Но у вас-то все иначе?

— Я готовилась к этому моменту. Читала книги про кризис среднего возраста, общалась с женами футболистов, которые через такой период благополучно прошли. Но пока мои знания не востребованы. Возможно, потому что Сергей быстро переключился с одного дела на другое. К тому же ему очень нравится новая работа.

— Со всеми разъездами?

— Разумеется. Мужа теперь почти не вижу. Тренерская профессия занимает гораздо больше времени. Ты должен приехать за несколько часов до тренировки — подготовиться, остаться после — проанализировать. Плюс количество игр, которые смотрит Сергей, увеличилось в несколько раз. Если раньше следил только за премьер-лигой, то сейчас это еще и дублирующие составы, и матчи воспитанников ЦСКА 2001-го, 2002 года рождения. Дома каждый вечер сидит за компьютером, чего раньше не случалось. Как-то заглянула — что же Сергей там изучает?

— Учебники по тактике?

— Анализирует пульс футболистов, время восстановления после нагрузки. Причем с таким интересом!

— Что в новой жизни для вас самое трудное?

— Почти не осталось времени для нас двоих. К сожалению. Мы-то думали, что закончит Сергей с футболом — и сможем реализовать все наши планы, которые давно наметили.

— О чем мечталось в первую очередь?

— Хотели получить опыт жизни вне России: в Англии или Америке. Прежде всего чтоб решить вопрос с английским для всей нашей семьи. Учить язык с погружением просто и быстро. Года бы хватило. Главная же моя мечта — чтоб по выходным у меня был муж. И на детских днях рождениях не чувствовать себя матерью-одиночкой. Недавно от Германа Ткаченко узнала: оказывается, есть термин «football-widow». Это про женщин, у которых мужей забирает футбол.

— У Сергея были предложения из MLS?

— Ничего конкретного. Просто размышляли, как использовать свободное время.

— Сейчас он не тренируется…

— Тренируется! По крайней мере я каждый день стираю его форму.

— А у нас-то был заготовлен вопрос: «Не тренироваться для Сергея — это счастье?»

— Пропал вопрос, вычеркивайте. Я знала, что не тренироваться он не сможет. Первое, о чем спросил, завершив карьеру: «В каком фитнес-клубе мы будем заниматься? В твоем или выберем другой?»

— Что решили?

— Выбрали Adidas THE BASE. Там потрясающее пространство и пока мало людей. Именно то, что нужно Сергею.

Пенальти

— Большие были сомнения — играть ли Сергею на чемпионате мира?

— Вообще так вопрос не стоял! Сережа объявил об уходе из сборной два года назад. Рассудил, как человек рациональный, — к чемпионату мира исполнится 39. Едва ли сможет соответствовать уровню. Так лучше сразу отказаться, чтоб наигрывали молодежь. О команде думал гораздо больше, чем о себе. Тогда же поговорил с Черчесовым: «Если вдруг понадоблюсь — в любой момент готов приехать». Такой момент настал — и Сережа не раздумывал ни секунды.

— При том что вы уже запланировали путешествие по югу Франции.

— Да, собирались. Были фантазии. Отложили — ну и не беда.

— Какое-то особенное место наметили?

— Мы каждый год ездим в Нормандию, где живут мои родители. Теперь захотелось посмотреть ту часть Франции, в которой еще не были.

— Как родители очутились в тех краях?

— Они на пенсии, много путешествовали. У пролива Ла Манш нашли городок, который их очаровал. Поняли — хотят бывать там чаще. Купили небольшой домик.

— Где-то потеплее не могли найти?

— Климат на любителя, но летом там очень комфортно. Не так жарко, как на юге Франции, с океана дует легкий ветерок. В воду, правда, совершенно не тянет. Океан бурный, холодный. Но дети купаются.

— Весь чемпионат мира вы наблюдали с трибуны?

— Матч с испанцами смотрела по телевизору в городке Бенидорм, недалеко от Валенсии.

— Вот это ловко.

— Отправилась с сыновьями в лагерь от школы. Сели у экрана все вместе, с большой группой детей, но после автогола поняла, что оставаться там не могу. Поднялась в номер, телевизор не включала. Но поскольку вся Испания следила за матчем, по крикам в серии пенальти можно было понять, кто забил. Если голосят дети снизу — значит, Россия. Если гремит весь город — значит, Испания. Впервые в жизни я так переживала, что не в силах была досмотреть матч. Понятия не имела, когда бьет Сергей…

— А где вы были во время серии с хорватами?

— В Сочи на трибуне, но пенальти тоже не смотрела. Сергей потом рассказал — был настолько уставший за 120 минут, что волнение отошло на второй план. Думал лишь об одном: где взять силы на хороший удар. Это со стороны выглядело, будто он все исполнил легко.

— Отказаться бить мысли не возникало?

— Нет, конечно. Наверняка были ребята, которые очень волновались. Кто, если не Сергей, должен подавать пример хладнокровия?

— После Хорватии он плакал. А вы?

— У меня не было такой возможности. Зарыдал наш старший сын, пришлось его успокаивать.

— Сколько ему?

— Десять. Он всегда переживает за папу. Вот младший, Тимофей, которому шесть, футбол не любит и не понимает. В Испании в разгар матча поднялся ко мне в номер, сообщил: «Наш папа гол забил!» — «Да, но не в те ворота». А Тимофей спокойно: «Ну перепутал, ничего страшного». Совсем другой ребенок.

— Весь в вас?

— Можно и так сказать! Тимофей очень коммуникабельный. Находит общий язык с людьми любого возраста. В испанском лагере подружился с двумя девочками 13 лет.

— Испанками?

— Нет, нашими, из школы. Удивительно, но он их тоже чем-то заинтересовал!

— Что ж дальше-то будет?

— Тимофей — эстет. Всегда обращает внимание на красивые здания, интерьеры. Отлично чувствует кадр.

— Это где же?

— Когда исполнилось три, подарили ему Polaroid. Известно же, родители выбирают для детей такие игрушки, о которых когда-то мечтали сами. Тут же Сережа, старший брат, заинтересовался. Договорились, что две кассеты он отщелкает, две — младший. Когда после фотосессий мы стали рассматривать снимки, сложилось ощущение, что Сереже — три, а Тимофею — семь. Думаю, он будет искать себя в творческих профессиях.

— Вот пробит решающий пенальти в игре с хорватами. Вы же не из инстаграма узнали, что Сергей завершает карьеру?

— Как раз из инстаграма!

— Ну и ну.

— Серьезно! Я знала, что чемпионат мира — его последний турнир, но не думала, что он сделает заявление так быстро. С одной стороны, это эмоциональное решение, с другой — взвешенное.

— Прекрасно уйти на пике, а не после матча ЦСКА — «Анжи»?

— Это правда. Раз решил заканчивать — лучше вот так.

— В ЦСКА история тянулась с января — уговаривали и уговаривали остаться.

— Да. Но самое неприятное — наступать себе на горло. Недавно мне на глаза попалось исследование — о чем люди чаще всего жалеют в конце жизни. Первое — мало времени проводили с семьей. Второе — старались соответствовать ожиданиям других людей и забывали о том, чего хотели сами. Сергей осознавал, что пора заканчивать, чувствовал — ресурс на исходе.

— Все понимаем — и про возраст, и про «ресурс». Но смотришь на Сергея в матчах чемпионата мира. Или в весеннем отрезке — где играл через два дня на третий. Выглядел-то безупречно.

— Никто не знает, какой ценой это давалось! Еще один аргумент — накануне прошлого сезона он начал учебу в Высшей школе тренеров.

— И что? Захватило?

— Не то слово! Он понял, что там интересный и неизведанный мир, захотелось поскорее в него окунуться. Шел сезон, а Сергей уже составлял план тренировок, придумывал упражнения. Купил все аксессуары, которые должны быть у тренера, — блокноты, папки для тактических схем, еще один компьютер. К которому никто не имеет права прикасаться! Дети знают — там что-то о-очень важное!

— Планшет?

— Ноутбук с Windows. Программы для тренеров на Apple почему-то не устанавливаются.

Фандрайзинг

— 20 октября состоится благотворительный турнир Сергея Игнашевича. Это другая сторона вашей жизни, мало кому известная.

— С фондом «Нужна помощь» я знакома почти с момента его основания. Примерно четыре года назад стала попечителем. Все это время мы думали о возможном сотрудничестве с Сергеем, но ничего не складывалось — по контракту профессиональным футболистам запрещено играть вне клуба и сборной. Но когда объявил о завершении карьеры, решили, что пора действовать. Так родилась идея благотворительного турнира. Заявиться может любой желающий. Нужно собрать команду из шести человек и зарегистрироваться на сайтеcharityball.ru. Есть мужская, женская и юношеская лиги. Взноса за участие нет, механика сбора основана на волонтерском фандрайзинге.

— Это что?

— Каждый участник должен обратиться с просьбой к друзьям поддержать его команду какой-то суммой. Для нас это самое главное — вовлечь в процесс максимальное количество людей. Глобальная задача фонда «Нужна помощь» — развить благотворительность, увеличить процент тех, кто ежемесячно жертвует деньги в фонды. Пусть 30 рублей, 100, но, как известно, из маленьких сумм складываются большие. Для сравнения — в США благотворительностью занимаются 90 процентов населения, в России эта цифра не дотягивает и до десяти. Если увеличим ее до 50, практически не останется проблем, которые не сумеем решить за счет фондов.

— В команде Сергея Игнашевича — Широков, Габулов, Алдонин…

— А еще Данила Козловский, Леша Барац и Слава Хаит. С ними победитель сыграет в суперфинале. Уже заявилась команда комментаторов «Матч ТВ». Отдельную команду собирает Паша Занозин. Надеемся, турнир станет ежегодным и будет проходить не только в Москве.

— Когда слово «благотворительность» впервые возникло в вашей жизни?

— Я была в декрете. Это особенное время для женщины, все очень близко принимаешь к сердцу. Мне попадались фотографии детей, которым требуется лечение или операция, и я не могла не перевести им деньги. Но в какой-то момент осознала, что процесс нескончаемый. Всем помочь нереально.

— Что решили?

— Правильнее потратить деньги на то, чтоб выстроить систему. Не отправлять каждого ребенка за границу, а лечить в России. Тот же тезис прочла в фейсбуке Мити Алешковского. Поняла, что мы одинаково мыслим. Только он, в отличие от меня, не сидит дома с малышом, а уже создал фонд и строит детский хоспис в Омске.

— Вы познакомились?

— Сразу написала Мите, что готова ему помогать.

— Хоть раз за эти годы мелькнула мысль — «зачем ввязалась?»

— Нет!

— Видеть больных детей в таких количествах — какая психика выдержит?

— У меня другая миссия, я стараюсь привлекать деньги в фонд, с подопечными не общаюсь. Что и спасает. Но еще до того, как услышала про «Нужна помощь», прошла подготовку и приходила к детям-отказникам в больницы. Вот это было очень непросто.

— Сергей поддержал инициативу?

— Он был не в курсе.

— Почему не говорили?

— Хотя бы потому, что я несколько раз посещала инфекционную больницу. Если б муж узнал, что отправилась туда, имея грудного ребенка, думаю, не одобрил бы.

— Что же потом сказал Сергей?

— Он обо всем узнает из этого интервью.

— Самые тяжелые картинки, которые видели?

— Самые тяжелые были не там. Однажды ездили в Петербург, собирались навестить несколько фондов, которым мы помогаем. Попали в интернат, где лежат старики после инсульта, родственники от них отказались. Коллеги отправились пить чай с врачами, а я вышла на улицу, и накрыло. Такая работа не для меня, принимаю близко к сердцу.

— Сейчас-то говорите — а у вас слезы в глазах.

— Да. Тогда тоже невозможно было сдержаться.

— Старики лежат, словно овощи?

— По-разному. Но они-то позитивные! А потом выходим из палаты, доктор говорит: «У этой бабулечки сын есть. Появляется раз в месяц. Чтоб пенсию ее забрать».

— Читали, вы стали донором костного мозга.

— Это не совсем так. Я готова стать донором костного мозга. Наверное, вы увидели недавний пост про Фонд борьбы с лейкемией, где мы с Сергеем в красных шапочках?

— Нет, другую фотографию.

— Тема большая и сложная история, попробую в двух словах. Некоторые болезни крови, в том числе лейкемию, можно вылечить, заменив собственный костный мозг донорским. Найти донора, совпадающего по 10 парам генов, невероятно трудно. Часто из миллиона подходит лишь один. В нашей стране скудный регистр потенциальных доноров — всего 84 тысячи. Искать приходится в международной базе, а это очень дорого.

— Сколько длится операция?

— Для донора? Полтора часа, потом дней шесть чувствуешь недомогание. Мне кажется, можно на это пойти ради спасения чьей-то жизни.

— Если кто-то обратится — готовы?

— Конечно!

— Обычным донором вы тоже были?

— Я не гожусь для этой миссии. Маленький вес и низкое давление.

— Какой там порог?

— Минимум 50 килограммов.

— Вы соблюдаете диету?

— Да все вместе. Генетика, диета, фитнес. У нас дома серьезный, практически научный подход к питанию, от которого во многом и зависит эффективность тренировок. Ведь четыре человека в семье занимаются спортом.

— А кто четвертый?

— С нами сейчас живет Дима, сын Сережи от первого брака, играет за 2002 год в ЦСКА. С учетом большого расхода энергии и интенсивной мышечной работы мы не употребляем пустые калории, фастфуд, газировку. Только сложные углеводы, много овощей и трижды в день белок. Правильное отношение к питанию помогло Сергею продлить карьеру.

— Сахар — зло?

— В нем нет ничего полезного. Все в семье это знают, но тут уже вопрос силы воли. Я ем сладкое примерно раз в три месяца. Крошечную шоколадку.

— А Сергей?

— Чаще. Может, раз в неделю.

Хонда

— Вокруг фондов полно аферистов. Столкнулись?

— Это я поняла постфактум, узнав о том, что серьезные фонды не собирают деньги на личные карты и «Яндекс кошелек». Думаю, большая часть тех сумм, что переводила поначалу, отправились к мошенникам. К сожалению, обычная история.

— Совет для людей, которые готовы заняться благотворительностью — но опасаются вляпаться в мошенническую схему?

— Не переводить деньги на личные карты незнакомым людям. Не опускать в ящики на улице — ни один приличный фонд этим не занимается. Надо доверять большим фондам, у которых есть сайт и понятная система отчетности.

— Многие футболисты сейчас помогают детским домам.

— Вы слышали термин «токсичная благотворительность»? Как раз тот случай. По статистике в среднем на одного ребенка в Москве и области приходится 17 новогодних подарков. Сидит он в детдоме целый год — никому не нужен. А с декабря едут спонсоры — и начинается праздник каждый день. С подарками, шоколадками. Под конец месяца уже диатез от сладкого и никакой радости при виде очередной группы в костюмах Деда Мороза. Потом до следующего декабря все про сирот забывают. Между тем ребенку нужно вовсе не это.

— А что?

— Ребенку нужна мама. Семья. Или хотя бы значимый взрослый, с которым у него постоянный контакт. В общем, если есть желание помочь, поддерживайте приемные семьи либо фонды, которые занимаются профилактикой сиротства. Разумеется, помогать маме-алкоголичке не так приятно, как купить пушистого зайца и привезти сиротинушке, но это правильнее.

— Когда-то вы говорили, что подумываете о приемном ребенке.

— Я надеюсь, что у нас будет приемный ребенок! Но сегодня с нами живут трое детей, и родительский ресурс пока тратится без остатка.

— Почему Дима поселился с вами?

— Сергей понял, что у парня в жизни определяющий этап. По сути, в ближайшие два года решится, станет он футболистом или нет. Сейчас очень важна поддержка папы. Он выстроил режим, смотрит вместе с сыном игры, разбирает эпизоды.

— Игнашевича-младшего, кажется, заявили на юношескую Лигу чемпионов.

— Да. Играет, как и папа, на позиции защитника. А Рома, старший сын Сергея, уже на втором курсе университета. Совсем взрослый мужчина, машину водит.

— Два года назад Анна и Сергей Семак удочерили девочку с синдромом русалки. Все происходило на ваших глазах. Вы смогли бы забрать такого ребенка?

— Думаю, нет. Когда Аня только собиралась взять Таню, отправила мне ее видеоанкету и вопрос: «Как думаешь, справлюсь?» Я ответила: «Справишься, не сомневаюсь!» А вот насчет себя не уверена. Нужно реально оценивать свои возможности. Каждый выбирает себе крест по силам. Геройство здесь неуместно. Об этом рассказывают и на курсах для приемных родителей.

— Вы посещали такие курсы?

— Нет. Но много читала на эту тему. Курсы, если, конечно, ты не мать-одиночка, муж и жена должны проходить вместе, иначе не дают соответствующие документы. А у Сергея сложный график.

— Кроме Анны Семак, всеобщей любимицы, футбольная жена, которая вас восхищает?

— Я не подхожу под это определение — «жена футболиста». У меня другие интересы. Вот и нет в той среде близких подруг. Аня — приятное исключение.

— А Мисако Хонда?

— Общались, пока Кейсуке играл в ЦСКА. Сейчас отношения не поддерживаем. Трудно дружить на расстоянии. А с японкой особенно.

— Почему?

— Культура, воспитание, менталитет — все другое! К примеру, Мисако выходила на связь только, когда Кейсуке был на тренировке. В город могла выбраться лишь в дни заезда команды на базу.

— Странно.

— Для японцев это нормально. У них немножко иначе акценты расставлены в отношениях. Если пара едет в транспорте и будет единственное свободное место — сядет мужчина. Потому что он работает, больше устает.

— Что еще про Мисако помнится?

— Был забавный эпизод. Договорились, что она научит меня готовить какое-то блюдо японской кухни, а я ее — борщ. Мисако приехала ко мне. Сварили суп, она все законспектировала в блокнотик. Разлили по тарелкам. Вдруг слышу: «Я вот читала в книге про Россию, что по традиции борщ нужно употреблять с водкой. Хотела бы попробовать именно в таком сочетании». Я в замешательстве. У нас совершенно непьющая семья! Из алкоголя дома — максимум бутылка вина.

— Побежали за водкой?

— Нет. Вспомнила про маленькую бутылочку в ванной. Покупали для того, чтоб ребенка обтирать, когда температурил. Принесла. Разлить пришлось в подставки для яиц, поскольку стопок дома не держим. Предложила продегустировать.

— Что Мисако?

— Сделала глоточек, поморщилась и сказала, что лучше без водки. Я тоже из вежливости пригубила и поняла — с напитком явно что-то не так. Бренд известный, но гадость жуткая! Позже Сергей объяснил мне все одной репликой: «Эх, ты! Кто ж водку теплой подает?»

Хазанов

— Вы много путешествуете. Самая экзотическая точка на карте, где довелось побывать?

— Камбоджа. Это одно из сильнейших наших туристических впечатлений. Я боялась туда ехать. Нас предупредили, что нельзя пить местную воду, покупать фрукты на улице, одежда должна быть с длинным рукавом, потому что комары переносят страшные инфекции. Плюс мины…

— Какие мины?

— Уцелевшие со времен гражданской войны. По разным данным, в Камбодже от трех до шести миллионов активных мин. Поэтому прогулки вне туристических троп не приветствуются.

— После такой прелюдии нам бы в те края расхотелось.

— А мы отправились — и не пожалели. В Камбодже храмы красивы настолько, что ты обо всех сложностях забываешь. Поразили люди, которые живут очень скромно, но при этом выглядят абсолютно счастливыми. Мы встретили мальчика, который шел вдоль берега с пакетом свежепойманных лягушек. Оказалось, мама отправила наловить на ужин.

— Когда-то Сергей предлагал часть отпуска провести на Байкале, но вы идею завернули. Почему?

— Я уже была в Иркутске. Лет пятнадцать назад, в командировке. Тяжелые впечатления. Зима, минус 30. Пока с оператором дошли до кафе, чтоб поужинать, у меня ресницы покрылись инеем.

— Сергей-то летом звал.

— Понимаю. Дело не только в погоде. Мы тогда снимали документальный фильм про Оксану Костину, семикратную чемпионку мира по художественной гимнастике, которая в 20 лет погибла в автокатастрофе. Но он так и не вышел.

— Почему?

— Говорю же — не командировка, а сплошное испытание. Утром в день съемок меня разбудил звонок оператора: «Наташа, встать не могу! Спину заклинило, межпозвоночная грыжа». Врачи сделали «блокаду» и посоветовали на время забыть о работе. Ближайшим рейсом коллега улетел.

— А вы?

— Осталась. Нашли мне местного оператора. Сначала он камеру уронил, потом сообщил, что забыл запасной аккумулятор, а кончилось тем, что все мои интервью прописал без звука. Обнаружила это уже в Москве. Включила кассету. Картинка есть — и тишина…

— Катастрофа.

— Я была в шоке. Когда отошла, собралась с силами и написала об Оксане Костиной в газету большой материал. Это все, что могла сделать в той ситуации.

— Еще случался форс-мажор на съемках?

— Был не очень приятный эпизод с Геннадием Хазановым, когда готовила сюжет про Олимпиаду-1980. Договорилась об интервью, сразу предупредила, что отниму минимум времени. Синхрон был нужен минуты на три. Оператор включил камеру, я повернулась к герою: «Геннадий Викторович, какие впечатления у вас остались от московской Олимпиады?» Хазанов насупился: «Девушка, вы вообще готовы к интервью?! Почему сидите передо мной без блокнота? Где список вопросов?»

— Не было списка?

— Ни списка, ни блокнота. Преодолев смущение, объяснила, что вопросы держу в голове. Интервью-то коротенькое. Наверное, Геннадий Викторович принял меня за студентку, в 25 я выглядела на 18. Когда наша непродолжительная беседа завершилась, он поднялся и демонстративно сверлил взглядом оператора, пока тот собирал аппаратуру.

— Рассказал-то нормально?

— Изумительно! Хазанов и вытянул сюжет, как сейчас понимаю. Ну, а я выводы сделала. С тех пор стала ходить с блокнотом.

— Кого из героев своих интервью вспоминаете с особенной теплотой?

— Андрея Гусина. Была под таким впечатлением от разговора, что казалось — лучше человека в мире спорта я не встречала. Искренний, доброжелательный, непосредственный, с шикарным чувством юмора. Абсолютно незвездный. После трагической гибели четыре года назад он вообще перешел для меня в ранг святых.

— Где вы Андрея перехватили?

— В Самаре, он за «Крылья» играл. У нас с оператором было ощущение, что в гости приехали, а не на съемки. Андрей сам встретил в аэропорту, договорился в гостинице о специальной цене, вечером мы ужинали дома со всей его семьей. В нем было столько огня! Ему все было интересно! Увлекался автогонками, мотоциклами, в ралли участвовал. Купил себе профессиональную камеру с кучей объективов, классно фотографировал. Обожал жену, Кристину, устраивал ей потрясающие сюрпризы.

— О некоторых нам когда-то рассказывал. Мог залезть по винтовой лестнице на монумент «Родина-мать» в Киеве, чтоб поздравить Кристину с днем рождения. Или усадить ее в вертолет, а самому на пустыре поджечь и запустить в небо огромное шелковое сердце.

— Вот-вот. Андрею было очень интересно жить. Заражал этой страстью. Иметь такого друга — счастье. Безумно жаль, что судьба отмерила ему всего 41 год.

— Вы брали интервью у жены Сергея Щербакова. Последствия удивили — когда Наталья подала на развод и попыталась выкинуть мужа из его же квартиры?

— Да уж, такого финала никто не ожидал. В очередной раз убедилась, что жизнь — штука непредсказуемая.

— Чем дело-то кончилось?

— Не знаю. Когда Сергей и Наталья стали героями «Пусть говорят», мне позвонили редакторы программы, пригласили на съемки. Я ответила, что такие шоу — не для меня.

— Давайте представим, что сейчас вы, как Познер, записываете постскриптум к своей передаче, посвященной Щербаковым. На что напирали бы?

— Хм… Впечатления двоякие. Мы же как относились к этой паре? Восхищались Наташей и жалели Сергея. А ему наша жалость совершенно не нужна. Он уверенный в себе мужчина, который хочет жить на полную катушку. Кстати, эта история — хорошая мотивация для других людей с инвалидностью.

Сюрприз

— Леонид Слуцкий рассказывал нам: «Однажды Наташа Игнашевич на моих глазах организовала Сергею день рождения. Его в планы не посвящали, все держалось в строжайшем секрете. Нас, приглашенных, было человек пятьдесят. Собрались с цветами и подарками в соседнем зале. А Наташа с Сергеем зашли поужинать якобы в пустой ресторан. И тут выскочили мы!» Когда это было?

— Сергею исполнялось 32. Считаю, что поводом для праздника необязательно должен быть юбилей. Тут важнее настроение, идея. Мне в тот год захотелось сделать ему сюрприз. Все получилось, никто не прокололся! Но потом Сережа признался, что для него это был стресс, хотя и позитивный. Поэтому больше таких вечеринок ему не устраивала.

— А он — вам?

— Есть история! Однажды незадолго до моего дня рождения Сережа спросил: «Ты уже решила, как отметим? Может, сходим в театр? Помнишь, „Рассказы Шукшина“ смотрели? Алвис Херманис, режиссер этого спектакля, позвонил мне, пригласил на премьеру. Правда, не в Театр Наций, на другую сцену. Пойдем?» — «Пойдем».

Время спустя говорит: «Представляешь, Алвис, узнав, что у тебя день рождения, предложил взять с собой друзей. Хоть двадцать, хоть тридцать. Легко! Пусть рядом будут близкие люди. Составь список».

— А вы?

— Составила. И вот в день рождения отправляемся на премьеру в театр рядом с музеем Булгакова. Зал небольшой, человек на 150. Заходим в фойе — аншлаг. В руках у людей шампанское, стоит камера Первого канала, корреспондент берет интервью у Германа Ткаченко.

— Он тоже был в числе приглашенных?

— Конечно. Друг семьи. Три звонка, начинается спектакль. Сижу, смотрю — что-то странное. Сюжет на высокую драматургию, да еще обставленную с такой помпой, явно не тянет. Главная героиня — гимнастка. Разгуливает с булавами подозрительно похожими на мои. Дальше появляется молодой человек — футболист. У них завязываются отношения. И тут до меня доходит — это же история нашего знакомства! А зрители — всего-навсего массовка.

— Поворот.

— Звучат какие-то реплики из нашей жизни… В антракте часть гостей догадалась, в чем дело, весело подмигивали. Но для кого-то прояснилось лишь во втором отделении, когда все уже стало очевидно. А в концовке артисты выкатили на сцену гигантскую фотографию, где мы с Сережей стоим в обнимку. Вот такой перформанс.

— Браво. Позже приоткрылись подробности?

— У Сережи родилась идея, нашел агентство, которое помогло все воплотить. Он лично утверждал сценарий, вносил правки, присутствовал на репетициях, что-то подсказывал. На сцене были профессиональные актеры.

— А режиссер действительно Херманис?

— Нет, что вы! Это было бы слишком круто! Почему Сергей использовал «Рассказы Шукшина» в качестве ловушки? Да потому что мы дважды на этот спектакль ходили и были в восторге. Ну, а в прошлом году я Сергею сделала подарок. Масштабный, четыре месяца готовила.

— Так что подарили? Не томите.

— Папа Сергея давно собирает публикации о сыне. Интервью, отчеты, новостные заметки, программки с матчей. У нас дома тоже архив скопился внушительный, море фотографий. Я это отсканировала, рассортировала по годам, нашла дизайнера. И получилась красивая книга, где вся Сережина карьера. Сезон за сезоном. Фотографии, вырезки из газет, цитаты из интервью, которые он в тот период давал, вся статистика.

— Мы аплодируем.

— Хотя память у Сергея феноменальная. Удерживает в голове кучу информации. Например, помнит все свои голы. В деталях! С ходу назовет, кому забил, как, левой ногой или правой, да еще кто пас отдавал. Он может править Википедию — там неверные цифры указаны.

— Это какие же?

— Написано, что за карьеру у Сергея 62 гола. На самом деле — 66. А матчей за сборную у него 127. В Википедии почему-то на один меньше… Теперь-то понимаю — с подарком чуть-чуть поторопилась.

— ???

— Важнейшего раздела не хватает! Надо было дождаться чемпионата мира. Но кто ж тогда знал, что Сергей там сыграет? Ничего, можно дополнить книжку и переиздать.

— Не сомневаемся — вручение подарка оформили со вкусом.

— Чтоб до него добраться, нужно было пройти квест. День рождения отмечали на даче. Сережа с детьми полдня искал подсказки по всему поселку, отгадывал кроссворды… В итоге на руках оказались 10 цифр, похожие на номер телефона. Позвонили.

— Кто ответил?

— Рабочий из нашего поселка. Произнес в трубку с характерным акцентом: «Але, это Сергея Игнашевича? Я забыл лопата на участке номер сто тры». И отключился.

— Как интересно.

— Сергей и дети уселись на велосипеды, поехали к участку. Он еще не продан — голое поле, посередине лопата. Начали копать. Вытащили чемодан. Открыли ключом, который нашли на ранней стадии квеста. Внутри лежала книга.

— Чемодан закапывали лично?

— Нет. Рабочий помог.

— Хоть через одну серьезную ссору вы прошли?

— Всякое случалось. Сложности в основном связаны с тем, что Сережа — интроверт. Не любит быть в центре внимания, ему комфортно дома, в кругу семьи. А мне хочется больше движения, событий, встреч с друзьями. Но ссоры у нас интеллигентные. Без оскорблений и битья посуды.

— Похвально.

— Это как раз не очень хорошо. Психологи, наоборот, советуют выпустить пар, высказать все претензии — так легче идти дальше.

— Кто первый бежит мириться?

— Конечно, я! Быстро отхожу. У Сергея же выдержка колоссальная. Может долго молчать. Да вы и сами знаете.