«За 10 лет не было ни одной «четверки». Как стать самым продвинутым тренером страны

Главный тренер ЦСКА Леонид Слуцкий вспоминает о детстве в Волгограде, школе, своей любви к спорту вообще и к футболу в частности…

Это старый разговор (конца 2007-го), но впервые публикуется целиком со многими неизвестными болельщикам подробностями биографии — они просто не вместились в свое время в статью.

Мы сидели в каком-то ресторане в Волгограде (Слуцкий заскочил в родной город во время отпуска), он сочетал разговор с поеданием овощного салата (выбрал самое низкокалорийное — боролся, как и сейчас, с весом), постоянно трезвонил мобильный, напоминая, что есть вещи поважнее, чем это интервью, на связи были тренеры, агенты, игроки… Он недавно принял самарские «Крылья Советов»…

— Родились вы в Волгограде, жили в районе Тулака? Что это за район?

— Тулака (поправляет — ударение на последнем слоге — Т. Д.). Считается элитным спальным районом в Волгограде. В годы моего детства это был новый микрорайон. Как и все, я играл на коробке в футбол и хоккей. Недалеко находился стадион «Пищевик» (сейчас там одни руины), все мальчишки с Тулака ездили на этот стадион заниматься. И я в третьем классе с друзьями по двору начал заниматься футболом.

— Мама работала в детском саду?

— Да. Отец умер рано — мне шесть лет было, меня воспитывала бабушка и мама — заведующая детского сада.

— Вы ходили в ее сад?

— Когда я был маленьким, она была воспитательницей, и я ходил к ней в группу. Причем, у нее старшая группа была — я все равно ходил в нее. Все время был как бы со старшими.

— Никто в семье не играл в футбол?

— Нет. Отец был мастером спорта по боксу. Не знаю, гены передались или нет.

— Его вы вообще не помните?

— Очень сумрачно. Похож внешне на него. Он кончил институт физкультуры, но это было в Одессе, работал преподавателем.

— Первые воспоминания о футболе? Когда заболели футболом?

— Я вообще рос… многие поражались — меня все время интересовал спорт. Когда в Москве проходила Олимпиада в 80-м, я знал всех олимпийских чемпионов, даже по какой-нибудь пулевой стрельбе или пневматической винтовке. Все спортивные программы смотрел, все знал. Это было предметом шуток в семье, но мог поразить своими знаниями в этой области. Мне всегда было интересно и до сих пор интересно. Особенно если какие-то крупные соревнования — олимпийские игры или чемпионаты мира, я смотрю все игры — баскетбол ли, гандбол… Я и сейчас сохранил большую любовь к другим видам спорта, особенно к биатлону. Хотя времени нет… Но в интернете смотрю все новости.

— Записались в футбольную секцию… Почему стали вратарем?

— Я и во дворе всегда стоял на воротах. Даже не знаю, почему… Наверное, действительно мне было в воротах легче — в поле получалось хуже. Ребенок выбирает то, где он ярче может проявить себя.

— И рост, наверное, играл роль?

— Нет. Я был среднего роста. Вырос уже ближе к выпускному классу.

— Были еще и отличником… Не типично для футболиста

— Я был отличником с первого класса. Все предметы мне достаточно легко давались… Знаете, я сейчас смотрю на своего сына — я рос точно таким же, очень обидчивым. И отличником, наверное, стал потому, что не мог переносить, когда меня ругали. Когда начинали ругать, была не совсем адекватная реакция. Какая-нибудь бабушка могла во дворе поругать, и я целый день переживал. Наверное, стал отличником из такого гипертрофированного чувства ответственности… Хотел, чтобы меня все время хвалили. У меня и сын такой же — как только начинаешь ругать, сразу в слезы.

— Какие предметы любимые?

— Гуманитарные были ближе. Русский и литература.

— Отличник — это сплошные пятерки?

— Да. За десять лет не было ни одной четверки в годовых. Причем с первого по восьмой не было даже ни одной четверки в четвертях.

- Гордость школы?

— Возили везде и всюду. Висел на всех досках почета.

— Физкультура — тоже отлично?

— Да, хотя были проблемы — с подтягиванием и еще какими-то вещами, но… Требования не такие высокие были.

— Потом с какого-то класса учителя начали тянуть на золотую медаль…

— Да. Еще я стал пользоваться хитростями — знал, как гарантированно получить пятерку. К примеру, спрашивают меня по физике третий закон Ньютона, я его не выучил, зато выучил второй (не было такого, чтобы вообще ничего не знал, но что-то не успевал выучить — много было тренировок). И вот начинаю: «Ньютон, известный физик, до третьего закона открыл второй. Он гласит…» И начинаю пересказывать второй закон — это как бы предисловие, чтобы перейти к третьему. И учитель говорит: «Садись, Слуцкий — пять». Очень часто пользовался такими хитростями — базовые данные были плюс репутация отличника. Все были уверены, что я всегда все знаю. И когда начинал четко и уверенно говорить, учителя уже понимали, что слушать нет смысла — ставили пятерку и сажали.

— А что ребята? К отличникам отношение не однозначное…

— Ко мне хорошее отношение было. Во-первых, из-за футбола. Со всеми «бандитами» школы (они все на каком-то этапе занимались футболом) я был связан футбольными моментами, с кем-то играл в одних командах или против. А с остальными — давал списывать всему классу, проблем не было. Косых взглядов на себе чувствовал.

— Реальную золотую медаль получили…

— Такая кругленькая, небольшая. Еще какой-то значок. В 1988-м. У нас в тот год было четыре медалиста золотых. Два пацана, две девчонки.

— Вы жили на Волге. Что такое Волга для детей?

— Я сейчас вспоминаю некоторые вещи и прихожу в шок. Все лето была только Волга: с утра шли на пляж, целый день валялись, вечером возвращались и до ночи играли в футбол. Волга — это очень… много. Было даже такое: кто не переплывал Волгу, тот как бы считался не пацан. Было очень сильное течение, поэтому мы ехали с Тулака в другой район города — повыше, переплывали туда и обратно — нас течением сносило в наш район. Сейчас вспоминаю — просто какое-то сумасшествие было! В Волгограде река не очень широкая — полкилометра, может быть, или чуть побольше, но течение сильное. Сейчас переплыть уже нереально — слишком большая судоходность…

— Как жить на Волге и не быть рыболовом?

— Любил купаться, загорать, но никогда не любил рыбачить. Рыбачил один раз в жизни: друг живет в Богучаре (городок в Воронежской области), у него знакомый в рыбколхозе. Ездили туда. Только закидываешь — сразу вытаскиваешь. Вот это мне больше нравиться, чем стоять и нервничать.

— Школу кончили, первое перепутье…

— Когда школу оканчивал, уже занимался в центре олимпийской подготовки — это был уже приличный уровень. Потому что в старших классах большинство с футболом заканчивает, остаются только те, кто что-то представляет из себя. И вот стал вопрос выбора. Перепутье было очень серьезное. В то время с золотой медалью был открыт путь на юридический факультет, высшее военно-политическое училище — дядя военным был, активно меня агитировал. Был еще вариант — факультет журналистики в университете, заманчиво было стать спортивным журналистом. Но я выбрал институт физкультуры, и мама была в шоке! А в институте, когда я пришел сдавать документы, комиссия вообще чуть в обморок не упала: я был единственный из всех, кто пришел туда с золотой медалью. Хотя был за всю историю еще один такой на отделении футбола — Алексей Жуков (он сейчас работает в Финляндии, футболист, играл в «Роторе»).

— Так что хотела мама?

— Ну, уж точно не институт физкультуры, но сильно не сопротивлялась. Пережила. Еще большую роль сыграл тренер Дергач Василий Васильевич — он мой куратор был в институте, как раз набирал группу и с трепетом относился к своему набору… Мы были знакомы еще по центру олимпийской подготовки, он тоже обрабатывал и маму, и меня.

— Факультет какой?

— Тренерский. Поступил, и тогда уже попал в «Звезду» Городище — хорошая команда второй лиги. У нас зона была: Азербайджан, Грузия и наш волжский регион. Я из центра олимпийской подготовки один из первых попал в команду. Со мной в команде был такой Валерий Бугаченко — он в «Роторе» играл, Дмитрий Иванов («Ротор», «Торпедо», «Уралан»), Александр Царенко («Ротор»). Мне было семнадцать лет, а команда была возрастная — многие в отцы мне годились. Такие были серьезные жизненные университеты. Первый сезон начал в основе, потом был вторым вратарем…

— Когда поступали, не было мысли стать тренером?

— Нет. Просто те, кто играли в футбол, поступали в институт физкультуры. Хотел просто играть.

— Трудно было совмещать учебу с футболом?

— Нет. С моей школьной базой было легко учиться. Мне вообще было не интересно. Я не готовил никогда ни один предмет, но получал сплошные пятерки. Со мной стремились сидеть за одной партой все футболисты, потому что разница между подготовкой, к примеру, ребят, которые пришли из спортинтерната, и мной была огромная. Красный диплом поэтому не считаю особым достижением. Очень легко было учиться.

— «Звезда»… Контракт заключили…

— Да. Зарплата — пятьсот рублей. Мама тогда как заведующая получала сто тридцать.

— Подошли с самому страшному…

— Собирался я на тренировку. Зашла соседка (мы с ее старшей сестрой были одноклассники). У нее был какой-то домашний кот, она его случайно выпустила, он сразу залез на тополь — на высоту третьего этажа. Вот и попросила меня за ним слазить. Я в жизни никогда на деревья не лазил, но никогда не мог никому отказать… И сейчас, кстати, это один из недостатков: очень трудно сказать «нет». Сейчас-то уже могу, а в детстве вообще не мог. Хотя близким людям и сейчас не могу сказать «нет»… Вот и полез с замиранием сердца. Потом мне объяснили, что у тополя осенью очень хрупкие ветки — ни в коем случае нельзя было лезть. Но я был тогда такой худенький, не то что сейчас — такой… кабан. И вот сорвался — ветка обломилась, я схватился за другую — верхнюю, она тоже обломилась, и я полетел на асфальт. Приземлился на колено и потом ударился лицом. Диагноз был такой: открытый многооскольчатый перелом левого надколенника. Плюс сломал нос и небольшое сотрясение мозга. Такая травма тогда была несовместима с футболом. Год провел в больнице: операции, очень тяжелый курс реабилитации. Когда лежал в гипсе, много футбольных снов снилось. Так мечтал вернуться в футбол, что все время снилось как я играю в футбол. Но мне говорили, что нога вообще не будет сгибаться. В палате лежал мужчина (я его потом часто встречал) он тогда ходил с палочкой, у него нога действительно не сгибалась. Я же все-таки как-то разработал сустав — очень мучительный процесс был. Я даже пытался вернуться в футбол, но не получилось — максимально на что был годен: уровень коллектива физкультуры, первенство области и города.

— Если бы не травма, могли бы стать хорошим вратарем?

— Сейчас, оценивая как тренер свои перспективы: максимально мог быть уровень первого дивизиона. Не выше. Не хватало определенных физических качеств — быстроты, скоростно-силовых… Большим вратарем не стал бы, это точно.

— Когда были вратарем, какие-то упражнения дополнительные для себя придумывали — с таким то аналитическим складом ума?

— Очень много играл за счет выбора позиции… Понимал, что если физически, то за счет мозгов… Это уже речь идет о тактике. А что касается упражнений — я был очень обязательный, слушал тренер — выполнял все, что он говорил. Не думал о методике — семнадцать лет ведь!

— Кончили институт…

— Снова перепутье. Что делать? Мне предложили поступить в аспирантуру. Поступил…

— Тема диплома…

— Разработка контрольных упражнений для вратарей различного уровня подготовки… Начал работать на кафедре, но много свободного времени было. На первых этапах мне доверяли больше общий курс, вел даже группы, которые не чисто футбольные были — тяжелоатлеты и другие… Вот и решил я параллельно набрать детей и тренировать. Пошел в свою ДЮСШ № 11 на стадионе «Спартак» и без проблем устроился тренером. Набрал мальчишек 1982−83 года рождения. А в этот год (1994-й, кажется) читаю в газете: создается детская футбольная лига, как раз для мальчишек 1982-го года рождений — присылайте заявки. И я загорелся этой идеей — участвовать в ДФЛ и начал искать в городе, кто бы занялся командой всерьез (профинансировал проект — Т. Д.). Было несколько вариантов. Кто-то обещал, потом срывался, другой обещал — срывался… И вот свела меня судьба с Чувальским Николаем Николаевичем- он тогда был директором учебно-спортивной ассоциации «Олимпия», это ДЮСШ по плаванию (у них был бассейн) плюс лицей. Он сказал: «Давай попробуем!» И отправил команду на соревнование в ДФЛ. В финал мы не попали, но по итогам года попали в следующий год в высшую лигу. Чувальский загорелся и — понеслось. С этого началась моя жизнь в «Олимпии»…

— А не нашли бы Чувальского, не создалась бы ДФЛ — какие могли быть сценарии? Не думали об этом?

— Не знаю. Если б не Чувальский, возник бы кто-то другой.

— Гнуть свою линию и дело покатит?

— Не знаю. Я очень боялся ходить по кругу — три года — выпуск, три года — выпуск. Потом, думаю, я не смог бы работать уже с другим возрастом. Очень не хотел быть просто детским тренером, хотел, чтобы было какое-то продолжение. И рад что совпали мои пожелания с возможностями: что команда «Олимпия» прошла путь от детской команды до второй лиги. Похожий пример был только в «Заре» Ленинск-Кузнецкий. Но «Заря» поменяла 80% человек, от тех, кто начинал в детской команде, осталось в профессиональной команде только три-четыре человека. А у нас состав почти на 100% сохранился.

Продолжение следует…