Вспоминая Владимира Федотова

Давно хотел написать небольшую заметку, да всё не было повода и вот сегодня в день памяти, решил поделиться своими воспоминаниями и, со своей стороны, вспомнить о великом, не побоюсь этого слова, футболисте и просто прекрасном человеке Владимире Григорьевиче Федотове, о том, который вышел из тени своего отца — легендарного Григория Федотова, о том, кому рукоплескали трибуны в далёком 1970 году в Ташкенте, о том, который заставил биться в унисон сердца всех болельщиков ЦСКА, долгих 21 год ждавших золота, но к огромному сожалению так и не получившему позднее возможности поработать в родном клубе главным тренером.

Были разные клубы, как в России, так и за рубежом, были победы и успехи, но не судьба была ему встать во главе родного клуба и пусть он не был воспитанником ЦСКА, а 16-летним пацаном пришёл в ЦСКА, получив приглашение от самого Бескова, который заменил ему отца, но по другому и не могло быть. Сын лучшего бомбардира знаменитой команды лейтенантов и не мог оказаться в другом клубе априори. Много в начале карьеры было сказано в адрес молодого футболиста не совсем приятного, одно только «Федот, да не тот», чего стоило, но он своей игрой доказал обратное. Выражение на детях гениев природа отдыхает — это не про него, только за один гол в его биографии в 1970 году болельщики были готовы носить его на руках, а своей игрой на протяжении всей карьеры в клубе он влюбил в себя всех болельщиков и стал легендой всего армейского футбола, на ряду со своим отцом.

До меня до сих пор не доходит, почему ему так и дали поработать главным тренером родного ЦСКА, шли года, менялись тренеры, причём с разным успехом и чаще в негативную сторону, но Григорьвич оставался невостребованным в армейской команде.

И приглашение от московского Спартака, возглавить команду, было словно ушатом холодной воды для многих армейских болельщиков. Получив его, тренер Федотов лишний раз доказал всем, как он может работать с молодыми футболистами, как многие из них заиграли в команде красно-белых, получив свой шанс. Именно поэтому многие из «того призыва» Федотова до сих пор вспоминают его тёплыми словами и понимают, что не будь в их жизни Владимира Григорьевича, то и их карьера могла закончится, не успев начаться.

В истории советско-российского футбола было немного тренеров, которые сумели объединить болельщиков разных клубов, но к их числу наверняка можно отнести Владимира Григорьевича Федотова, к которому с большой любовью относятся непримиримые болельщики ЦСКА и Спартака, поэтому на могиле Федотова рядом лежат спартаковская и армейская розы.



…
Как-то перебирая старые газеты и подшивки наткнулся на футбольный справочник от 71 года, решил с вами поделиться прочитанным, думаю для многих это будет интересно, как знать как всё сложилось бы, если бы у этой истории не было счастливого конца…

Из воспоминаний журналиста Юрия Ваньята. (Справочник-календарь Футбол 1971 год)

«Особое отделение» полковника Николаева"



Людям известно, кто они такие,
Но не известно, на что они способны.

Вильям Шекспир

…А-а-а! Г-о-о-л! — стонали трибуны «Пахтакора».

Да, мяч после несильного, но неожиданного удара Владимира Федотова, над руками динамовского вратаря Владимира Пильгуя пролетел в сетку и, словно обессилевший от погони «колобок», уткнулся в угол. Команда ЦСКА повела 4:3 в повторном дополнительном матче с земляками из «Динамо». И довела этот матч до победы.

Так, 6 декабря 1970 года армейский футбольный клуб был в шестой раз в своей истории провозглашен чемпионом страны. И в трех голах из четырех был «повинен» капитан команды Владимир Григорьевич Федотов, сын майора Григория Ивановича Федотова. Федотов, сын Федотова… Володя… И тут мне вспомнилось…

В сороковых годах по ранней весне, когда команды северных городов улетали «за футболом, за зеленым полем» на южные базы, я регулярно получал приглашение Бориса Андреевича Аркадьева побывать четыре-пять деньков в Сухуми на тренировках его знаменитой «команды лейтенантов» — ЦДКА. Созвездие футбольных имен — Федотов, Бобров, Николаев, Гринин, Демин, Кочетков, Никаноров, Чистохвалов, Нырков, Водягин, Соловьев — привлекало и манило еще и потому, что все они были истые спортсмены, стоящие парни, отличные друзья. И так уж сложились мои отношения с тогдашним ЦДКА, что в этой «футбольной академии» от меня, как от журналиста, ничего (или, точнее, почти ничего) не скрывали. Поэтому визит к армейцам в их тогдашнюю скромную обитель — дом отдыха ЗакВО на окраине абхазской столицы был всегда особо памятен и приятен. Тем более, что от Аркадьева полезно было услышать новые мысли, новые идеи игры — «сдвоенный центр», «сдвоенный край», «лишний полузащитник» и тому подобное.

Так вот, весной сорок восьмого года я опять очутился в гостях у армейцев. Утро выдалось ясное, не по-мартовски теплое, даже для Сухуми. Подошел старенький голубой автобус, и Аркадьев со своей шумной ватагой отбыл на тренировку на сухумский стадион «Динамо».

Я ожидал звонка из редакции и сидел у раскрытого настежь окна первого этажа флигеля, перелистывая блокнот. Во дворе дома отдыха у неглубокого фонтана, где замшелая центральная скульптура давно утеряла свой первозданный вид, резвились младшие Федотов и Аркадьев. Мальчишки бегали взапуски, что-то кричали, вели себя, как и подобает пяти-шестилетним сорванцам. Вот они стали бегать по бетонным краям приземистого фонтана…

Вдруг стало тихо, и я невольно взглянул на дворик. Аркадьев-младший, замерев стоял, вцепившись ручонками в край фонтана и всхлипывал, повторяя:
 — Вовка… Вовка…
А где же Федотов? Я выпрыгнул из окна, подбежал к фонтану и увидел, что Вовка Федотов лежит ничком в воде (совсем неглубокой «ванны»), и видимо, от испуга не соображает, что ему надо просто вскочить на ноги…
Когда я вынес побледневшего и едва не захлебнувшегося Володю на траву и снял с него выпачканную одежду, мальчишка быстро пришел в себя и вскоре оба снова затеяли игру.
Лишь через день я поведал о происшедшем обоим папам, стараясь смягчить свой рассказ. Но Вовке от отца все-таки попало… И, наверное, поделом.
И вот прошли годы…