Валерий Непомнящий. Личный резерв президента

Валерий Непомнящий, в течение полутора лет занимавший в ЦСКА пост советника президента по спортивным вопросам, стал ассистентом главного тренера. Глубинного смысла, по мнению обозревателя Sportbox.ru, в этих движениях искать не стоит: чисто рабочий момент.

Изменения в тренерском штабе ЦСКА и перестановками-то назвать рука не поднимается: легкий тюнинг, не более. Драйвером решения, не исключено, вообще выступил некий вторичный, косвенный фактор, потому что ссылку Сергея Шустикова на «другую тренерскую должность» в структуре ЦСКА тоже игнорировать не стоит. Прежние функции Непомнящего, если в общих чертах, состояли во взаимодействии с селекционерами и всей клубной «пирамидой» — от молодежной команды до школы. Теперь он в поле, на лавке главной команды, «на земле».

Фигуру Непомнящего в этой ситуации можно рассматривать как личный резерв главнокомандующего: ЦСКА оказался в непростой турнирной ситуации (если иметь в виду уровень амбиций), а фактического кадрового усиления зимой ждать не приходится. Президент ЦСКА Евгений Гинер тайны из этого не делает: «Для оставшихся 11 туров команда укомплектована. Но если ко мне подойдут сотрудники селекционной службы и скажут, что нашли суперталантливого молодого игрока, я его, естественно, куплю».

Ввод Непомнящего в орган оперативного управления, прямо на скамейку, подразумевает, вероятно, укрепление, уточнение баланса в отношениях между тренерским штабом и футболистами. У Леонида Слуцкого крест такой: его только бездельник не спрашивал о том, как справляется он, человек без игроцкого прошлого, с вверенным ему созвездием. И даже три подряд титула, отштампованные в 2013-м, не списали этот вопрос в архив. Теперь, с назначением Непомнящего, поводов для глубоких размышлений на эту тему станет только больше. Обнаружатся, не сомневаюсь, и радикальные версии: Слуцкому готовят замену, и заменой этой станет, конечно же, Непомнящий.

Немного зная деликатную натуру Валерия Кузьмича, могу предположить, что перемена статуса стоила ему немалых душевных усилий именно в этой связи. Он теперь «под подозрением», и согласие свое дал, можно сказать, по принуждению. Но рупь за сто: никогда и ни за что он не перейдет черты, разграничивающей тренерские полномочия, и будет отмахиваться от всех и всяческих намеков и подозрений, когда они возникнут (а возникнут обязательно — вместе с регулярным сезоном), как черт от ладана.

В мае 2013-го, когда ЦСКА стал чемпионом, я немного потерзал Валерия Кузьмича (на тот момент — советника президента, напомню) на эту деликатную тему. Они и сегодня «в кассу».

— Слуцкий в ЦСКА здорово вырос, резко прибавил, — сказал тогда Непомнящий. — Стал внутренне сильнее, жестче, увереннее в себе. У Леонида были успешные матчи в Лиге чемпионов, когда он только пришел в команду; да, он выиграл Кубок. Но это совсем другие по содержанию ситуации. В отношении с игроками, с болельщиками, с журналистами Леонид качественно изменился. В каждом эпизоде он проявляет себя как сильная личность, и фальшь здесь невозможна. Сильной личностью нельзя казаться, ею можно только быть. Для Леонида было крайне важно, чтобы профессиональные отношения в команде выстроились правильно, адекватно, грамотно. Не скажу, что он диктует команде свои правила — Слуцкий ни в коем случае не диктатор, — но он научился убеждать футболистов, вести с ними точный по смыслу, очень эффективный творческий диалог. В этом отношении ЦСКА — безусловно, тренерская команда.

— Несмотря на все эти профессиональные добродетели Леонида Викторовича ему нужны советы, как думаете?

— Не уверен, нужны ли главному тренеру советы, но точно знаю, что он умный человек. А умный человек всегда знает, как пользоваться обстоятельствами. Не было случая, чтобы Слуцкий пришел и спросил, как ему быть в той или иной ситуации, но уловить правильную мысль, развить ее, применить в работе он способен. Таковы свойства живого ума, который знает, чем воспользоваться, а от чего отказаться.

— Этот самый некто, деликатно выражающий правильные мысли, — не вы ли, Валерий Кузьмич?

— Так и знал, что попаду под этот вопрос. На двести процентов — нет, нет, нет!..

Константин Столбовский