Леонид Слуцкий: «Не отвлекался от футбола ни в кино, ни в театре. Я туда просто не ходил!»

Только завоевав первое в карьере золото, Леонид Слуцкий вмиг стал еще и чемпионом по интервью. Одно из них было дано нашему изданию, которое искренне поздравляет 42-летнего специалиста с триумфом в чемпионате России.

Лучшие матчи — те, в которых мы проиграли

— Чем ваш быт после завоевания золота отличается от первых дней отпуска в предыдущих сезонах?

— «Отличается» — не то слово! Первые дни был шквал звонков, поздравляли родственники, коллеги, друзья. Сейчас эта активность пошла на убыль, а вот внимание ваших коллег расслабиться не дает. Комментарии, интервью, просьбы о встречах — без этого ни дня не проходит. Признаюсь, от этого уже подустал. Ведь надо еще и работать — я же ни в какой отпуск не ушел, мы готовимся к матчу с «Ростовом», а впереди финал Кубка.

— Звонок кого из коллег удивил?

— Наверное, Капелло. Было очень приятно, что Фабио лично решил меня поздравить. А вообще звонили многие — Семин, Гершкович, Красножан, Лексаков, Белоус прислал сообщение.

— Кcтати, часом не признал, что ошибся, расставаясь с вами в конце 2007-го?

— Мы с Юрием Викторовичем эту тему не обсуждали. Не знаю, что он думает по этому поводу.

— Матч с «Кубанью» уже пересматривали?

— Еще не успел. Обычно спустя несколько дней после матча я уже его пересматриваю три-четыре раза, а вот сейчас еще даже одного не получилось.

— Этот матч хоть и стал золотым, но обошелся без голов, к тому же концовку ЦСКА играл очень осторожно…

— Судя по данным, которые я получил, мы провели достойный матч. Например, количество атакующих действий, острых передач, ударов — все было на хорошем уровне.

— А как часто случается контраст между визуальным впечатлением и объективными данными? Допустим, со стороны кажется, что сыграли великолепно, а по расшифровке ТТД убеждаешься, что на самом-то деле все было посредственно.

— Так быть не может. Если только наоборот. Лучшими для ЦСКА в чемпионате оказались проигранные матчи — с «Амкаром» (1:3) и «Динамо» (0:2). По всем показателям они у нас получились самыми качественными. Кроме голов. Такое случается. А вот чтобы при взгляде со стороны многое получалось, а цифры говорили обратное — нет, так не бывает.

Крик — это несовременно

— Правда, что после вашего знаменитого выступления в перерыве гостевого матча с «Волгой» (ЦСКА выиграл 3:2, уступая после первого тайма 0:2. — «Спорт День за Днем») в шоке были и футболисты, и ваши помощники?

— Об этом надо у них спросить. Я даже и не знаю, какое впечатление у них мое поведение оставило.

— Вы говорили, что после десяти минут крика врачи приводили вас в чувство. А вообще такая реакция была спонтанным выбросом эмоций или же запланированным методом воздействия?

— Второе. Я осознанно пошел на то, чтобы поговорить в такой тональности. Хотя полностью, конечно, состояние эмоционального возбуждения наиграть невозможно. Поэтому я хоть и собирался высказывать недовольство с возмущением, но заранее не мог знать, в какой конкретно форме это выйдет. А вообще считаю, что на футболистов надо воздействовать спокойным тоном — ты досконально объясняешь задания и требуешь выполнения. Если игрок все понял, но не выполняет как надо, ты его меняешь. И такой подход, на мой взгляд, должен применяться во всех сферах, не только в футболе.

— Тогда в Нижнем Новгороде вы на повышенных тонах обращались ко всей команде или к отдельным игрокам?

— Там по-всякому было.

— А вообще такой метод помогает тренеру добиться желаемого или это всего лишь возможность сбросить эмоциональное напряжение?

— У меня к вам встречный вопрос: а почему именно этот эпизод вас так интересует? Кто только матч первого круга с «Волгой» не обсуждал, и, как ни странно, в связи с тем, что у нас происходило в раздевалке.

— Наверное, потому, что хоть такое поведение тренерам и свойственно, но именно вы с ним ну никак не ассоциируетесь.

— А почему вы решили, что орать на футболистов — это привычно для тренеров? Приведите пример.

— Да хотя бы Семин с Газзаевым. Разве мало про их яркие речи рассказывали футболисты?

— Тогда можно еще хоккейного тренера Тарасова вспомнить. Или Тихонова. Но сейчас-то все изменилось и такие методы восприниматься не будут. Сегодня в каждой команде полно иностранцев — они просто не поймут, кому ты орешь, почему и для чего. Я не могу представить современного успешного тренера, который бы использовал крик как постоянный метод работы. Сомневаюсь, что так поступают, например, Моуринью или Анчелотти. Да и вообще вы не найдете ни одного специалиста, который, с одной стороны, постоянно орет, а с другой — всегда выигрывает. Так что считать крик постоянным атрибутом тренеров — это представления двадцатилетней давности. Как минимум.

В спортивных штанах и майке удобнее

— В продолжение темы — ваше поведение на скамейке. Вы говорили, что хотите научиться справляться со стрессом во время матча. Какой последний совет получили на эту тему?

— Даже и не вспомню. Советов я получал очень много — начиная с коллег и заканчивая журналистами. Но ведь одно дело советовать, другое — чувствовать психологическое состояние во время матча. Сомневаюсь, что со стороны можно дать действенную рекомендацию для другого человека и при этом еще для разных случаев. Ведь у каждого человека свой уникальный темперамент, особенный характер, какое-то определенное отношение к игре, к тому, что в ней происходит. За меня это никто прочувствовать не сможет. Поэтому советы на эти темы можно сравнить с интимными.

— А может, попробовать смотреть футбол с трибуны?

— Сейчас так никто из тренеров не поступает.

— Но ведь и раньше, кроме Бескова, никто так не делал.

— Это так. Но сейчас все по-другому. И просмотр матча с трибуны вызовет в первую очередь массу бытовых неудобств. Вспомните, как Карпин во время дисквалификации наблюдал за игрой из-за стекла — хорошо ли оттуда видно, никто ли не отвлекает? Думаю, в современных условиях нормально смотреть за действиями команды с трибуны для тренера невозможно. Если, конечно, это не пустой стадион. К тому же о чем мы говорим? О сохранении моих нервов? Но с точки зрения достижения результата это неважно. Если команда выиграла, то не имеет значения, каким напряжением мне это обошлось. А вот контроль за происходящим на отдалении эффекта не принесет.

— Значит, вы не согласны с теми, кто утверждает, что роль наставника во время игры — нулевая?

— Нет. Находясь на скамейке, ты заменами на происходящее быстрее отреагируешь и свою энергетику будешь передавать. Это необходимо. А если рассуждать, что тренер на скамейке не нужен, так можно то же самое и о тренировках говорить. Разработал план, все четко объяснил, поручил помощникам — и все, пусть команда выполняет. Но в таком случае можно вообще смотреть футбол с дивана (улыбается). А на самом деле очень важно, что контролировал процесс именно главный тренер. При нем у футболистов другая степень ответственности и соответственно эффект совсем другой.

— С поведением понятно. А почему вы перестали появляться на скамейке в строгом костюме с галстуком?

— В спортивных штанах и майке удобнее. Если внимательнее посмотреть, то тренеры в мире одинаково часто появляются то в спортивных, то в цивилизованных костюмах. Но если есть выбор, то, думаю, выберут именно спортивный. Ведь брюки, рубашку и пиджак надо брать с собой на базу, там гладить, развешивать — это неудобно.

— Вы говорили, что мама вам делает замечания за то, что подтягиваете в кадре штаны. А за отказ от пиджака с галстуком не ругала?

— Ругала — это, наверное, не самое точное выражение в данном случае. Хотя даже и не помню. Но в любом случае это бы на меня не повлияло (смеется).

Капитанская повязка — не разменная монета

— В «Зените» актуальна тема капитанства: за полгода повязку носило уже полкоманды. На ваш взгляд, что это за роль такая и каковы ее критерии соответствия?

— У нас, в России, отношение к капитанству специфическое. С одной стороны, обладателю повязки не дают никаких преимуществ. Это не позволяет больше зарабатывать, не полагается дополнительный паек, судья, показывая карточку, не смотрит, кто перед ним — капитан или нет. Но при этом я не могу забыть, как в «Крыльях Советов» устроил выборы капитана. Два претендента вышли во второй раунд, и перед дополнительным голосованием на них было страшно смотреть — настолько они жаждали получить повязку. В ней они видели подтверждение своего авторитета в команде, доверие партнеров, даже, наверное, признание способностей управлять людьми. После этого я решил, что теперь буду сам назначать капитана.

— В том числе и потому, что сторонники одного кандидата могут за него проголосовать из-за личных пристрастий, а не для пользы команде?

— Нет. Дело как раз в больших энергетических затратах, которые вызывает выбор капитана у претендентов. Поэтому желательно их от этого избавить.

— И все-таки какими качествами должен обладать претендент на повязку?

— Я не знаю, как к этому относятся в других странах и в других видах спорта, но думаю, что повязка капитана не должна быть разменной монетой и часто ходить по рукам. Скорее эта роль должна означать постоянство и символизировать клуб.

Расти, как Вася Березуцкий, — в 30 лет лучший сезон

— Вернемся к золотому финишу ЦСКА. Когда напряжение достигает кульминации, как, например, после поражения от «Рубина», тренер может хоть иногда отвлекаться от футбола?

— Для меня это нереально.

— То есть даже в театре и в кино думали о том, как не позволить «Зениту» догнать себя?

— А я туда и не ходил. Это было бесполезно. Я бы все равно не понял, что присходит на сцене или на экране.

— Сколько вам надо времени, чтобы после матча прийти в адекватное состояние?

— Сутки. А иногда и не меньше полутора. Лишь тогда эмоции отпускают полностью.

— В течение этого «реабилитационного» периода кто-нибудь попадался вам под горячую руку?

— Нет. Дома все про меня знают и в это время не трогают. А сам я никуда не хожу.

— Полгода назад вы говорили, что Мусе еще многому предстоит научиться. Насколько темпы его прогресса и голевые успехи вас удивили?

— Заранее никогда нельзя предсказать, насколько быстро станет прогрессировать футболист и что из этого получится в самое ближайшее время. Если кто-то говорит: мол, ожидал от своего подопечного именно того, что он и показал, то, думаю, это неправда. Это нереально, особенно в игровом виде спорта, где происходит такое, что представить заранее невозможно. Что касается Мусы, то мы знали, что у него есть качества, на которые можно опираться, но, конечно, не предполагали, что он забьет столько-то голов или проведет на высоком уровне столько-то матчей.

— Судя по количеству голов, прогрессирует нигериец быстро.

— Да, быстро. Но даже при этом я повторю то, что говорил про Мусу и полгода назад: он по-прежнему еще многого не умеет.

— А вообще у футболистов есть предел, после которого выходить на новый качественный уровень невозможно?

— Если только в физических качествах. А в росте технико-тактического мастерства пределов нет. Знаю массу примеров, когда 28-летний футболист прогрессировал намного быстрее 18-летнего.

— Тогда скажите, в чем лучше может стать Дзагоев?

— Да во многом! У Алана непочатый край работы. Вот, например, статистика по голам и передачам у него великолепная, он много отдает острых передач. Но при этом допускает достаточно потерь. Интересный факт — именно в простых ситуациях. Получается, что сложную передачу Дзагоеву отдать легче, чем простую. Здесь ему надо делать гигантский шаг вперед, к тому же это вполне реально сделать в ближайшее время. Но и остальных аспектов хватает — надо подтягивать и эффективность в отборе, и левую ногу.

— Акинфеев?

— С ним сложнее. Глобального скачка у Игоря уже не будет — у него и так уровень высок во всех компонентах. Но по чуть-чуть и Акинфеев способен становиться лучше. И это тоже касается всех аспектов — техники, выбора позиции, ввода мяча.

— За счет чего может еще расцвести Вагнер?

— У него возможностей для прогресса как раз хватает. Резерв бразильца вижу в повышении эффективности взаимодействия с парнерами, чаще Вагнер может принимать мяч лицом к воротам, прибавить и в исполнении. Отмечу, что полевым игрокам в зрелом возрасте легче прогрессировать, чем вратарям, потому что они намного чаще взаимодействуют с партнерами. А потенциал этого прогресса от амплуа полевых игроков не зависит. Приведу пример — Вася Березуцкий именно в 30 лет провел свой лучший сезон.

Дал интервью Marca — испанцы удивились

— За последний год Акинфеев не дал ни одного интервью. Почему он стал столь закрытым?

— Не знаю. Я с ним на эту тему никогда не разговаривал — она мне не так интересна. В том смысле, что это вряд ли может повлиять на эффективность его действий на поле.

— А вы в курсе, что часто игроки ЦСКА в полном составе игнорируют журналистов после матчей?

— В курсе.

— Роман Бабаев говорил, что это неправильно и что работа с футболистами ведется. А вы со своей стороны воздействуете на них?

— А как я могу повлиять? Что сделать? Кроме собственного примера — я ведь общаюсь, даю интервью. К сожалению для журналистов и болельщиков, футболисты напуганы спецификой информационного пространства. Например, какую-то их фразу выносят в заголовок на интернет-портале. А эта фраза, вырванная из контекста, звучит совсем по-другому. Это действительно очень серьезная проблема.

— Если в следующем сезоне игрокам предпишут по регламенту общаться со СМИ после матчей, это вызовет возмущение?

— Нет. А на каком основании? Если, например, у нас какое-то клубное мероприятие, они же не возмущаются. Возможно, им не хочется ехать, например, на рекламную акцию или встречу, но раз надо, они без ропота собираются и едут. То же касается отношений с журналистами: обяжут давать интервью после матчей — значит, будут давать. А пока этого требования нет, они отлынивают.

— Это надо понимать так, что российские футболисты не считают общение с журналистами частью работы?

— Это слишком утрированный подход. Когда в прошлом году мы играли с «Реалом», я дал интервью изданию Marca. Так испанские журналисты были удивлены — они сказали, что так просто взять интервью у местных тренеров невозможно. Не только у наставников «Реала» и «Барселоны» — вообще у всех. Там есть официальные мероприятия — пресс-конференции перед матчем и после него. Все. В остальное время с ними поговорить почти невозможно. То же и с футболистами. Они обязаны общаться после матча — вот и общаются. Но в другое время получить от них комментарий или взять интервью еще сложнее, чем у нас.

— Давайте снова о вашей команде. Раззабивавшегося Мусу вы и дальше намерены использовать в атаке?

— Пока да. А потом — по­смот­рим.

— Муса, Вагнер, Думбия — какие тогда перспективы у Нецида?

— Для начала Томашу надо окончательно восстановиться после травмы и вернуться к работе с командой. Когда мы увидим его в тренировках, тогда и придет время оценивать его перспективы.

— Гонсалесу Гинер советовал из-за травмы заканчивать с футболом, но чилиец вышел на замену в матче с «Кубанью». На него рассчитываете или, учитывая подверженность травмам, будете брать кого-то для страховки?

— Уровень Гонсалеса сейчас такой, что он может выходить на замену в решающей игре. Марк уже способен помочь команде. И если у него будет все в порядке со здоровьем, то он принесет ЦСКА много пользы: Гонсалес — игрок очень высокого класса. Ну а что касается страховки, то его два года не было в команде, но кто-то же играл — мы не выходили на поле вдесятером. Так что выход в любом случае найдем — мы ведь не берем футболистов, которых можно использовать лишь на единственной позиции и при строго определенных условиях.

Герои — Каспаров и Мессина

— Какова роль Рахимича в успехе ЦСКА?

— Элвер — пример профессионального отношения к делу, особенно для молодых футболистов. И, конечно, важна его роль в формировании положительного микроклимата. Насколько этот фактор нам помог — в процентах оценить не могу. Но то, что он благотворно влияет на атмосферу в команде, очевидно.

— Рахимич заявил, что заканчивать игровую карьеру не собирается, надеется сыграть на чемпионате мира. Но в ЦСКА играть ему вряд ли придется. Потому актуален вопрос и о его перспективах в вашей команде.

— У него заканчивается контракт, поэтому о перспективах Рахимича лучше спросить у руководства клуба. Наверное, в ближайшее время появится информация, что ему предложат и как будут использовать. Хотя прекрасно понимаю и желание Элвера еще поиграть — у сборной Боснии действительно хорошие шансы поехать будущим летом в Бразилию.

— Спрошу по-другому — вы как тренер заинтересованы в нем?

— Я к Рахимичу отношусь с таким уважением, что не быть в нем заинтересованным невозможно.

— После домашнего поражения от «Зенита» в первом круге у вас был серьезный разговор с Гинером. Его спровоцировало качество игры или же то, что проиграли прямому конкуренту?

— Все вместе. И поражение от прямого конкурента; и то, что оно стало вторым подряд; и то, что играли плохо, не проявив ни мастерства, ни характера.

— Направляясь на эту беседу, были готовы к отставке?

— Да. Я ведь незадолго до этого сам писал заявление. Матч с «Зенитом» был в начале августа, а хотел уйти я в конце мая или начале июня. За два месяца эти мысли об отставке уйти не успели.

— Гинер воздерживается от глубоких выводов на футбольную тему, так как подчеркивает, что не считает себя специалистом. А с вами он спорит по каким-то вопросам?

— На тему тренировочного процесса, определения состава на матч или, например, тактики мы вообще не разговариваем. А вот когда речь идет о потенциальных новичках, то, конечно, иногда приходится Евгения Ленноровича убеждать в целесообразности покупки футболиста.

— Появись у вас возможность взять интервью у коллег из других видов спорта, кого бы выбрали?

— Гарри Каспарова и Этторе Мессину.

О Широкове

— Роман Широков — один из лучших игроков чемпионата и сборной России. Поэтому может усилить любую нашу команду. Но ЦСКА могут усилить многие футболисты — и из российского чемпионата, и тем более из Европы.

О карьере

— Для того чтобы пройти путь с самого низа до работы в ведущем клубе, необходима любовь к своей профессии и жажда совершенствоваться. Надо стараться работать так, чтобы каждая тренировка приносила удовольствие. Я много лет жил этим: пацаны хорошо потрудились на занятии — и я до следующего нахожусь в великолепном настроении. А еще нужно быть готовым чем-то жертвовать — ведь работа детского тренера это и необустроенность, и отсутствие материального достатка, и в какой-то степени неблагодарность. Если хотите чего-то добиться, жертвовать придется очень многим.

О копейках

— Размер своей первой зарплаты не помню, но понятно, что она была копеечная. Но я всегда был неприхотливым: хватало денег ездить на трамвае и носить вещи с волгоградского рынка — ничего, нормально. Появилась возможность купить автомобиль — он был приобретен. Когда смог позволить себе поехать отдохнуть — отправился, например, в Испанию. Не помню, чтобы я жаждал того, что не мог получить. Исходил из текущих возможностей. У меня была работа, желание совершенствоваться и поле для совершенствования. Этого более чем достаточно.

О везении

— При желании все успехи в моей карьере можно назвать удачей. В том числе и чемпионство с ЦСКА. Но сам я никогда себя удачливым не считал. Даже наоборот — мне кажется, что это далеко не самое сильное мое качество.