Владимир Георгиевич Веневцев: Полвека под флагом ЦСКА

Давно миновали те времена, когда за лучшие футбольные и хоккейные клубы выступали одни и те же спортсмены Имена блестящих футбольно-хоккейных «совместителей» Михаила Якушина, Сергея Ильина, Аркадия Чернышева, Василия Трофимова, Всеволода Блинкова, Михаила Орехова, Владимира Никанорова, Всеволода Боброва, Павла Koроткова, Евгения Бабича, Валерия Маслова стали уже достоянием истории. Но даже среди них не так уж много найдете равно преуспевших в футболе и в обоих видах хоккея. Человек, о котором мы хотим сегодня рассказать, как раз из этого числа.

Владимир Георгиевич Веневцев не был удостоен звания заслуженного мастера спорта. Да и не всем нынешним мальчишкам, будь они даже болельщиками ЦСКА, знакома его фамилия. А между тем Владимир Веневцев защищал ворота футбольного ЦДКА в пору становления знаменитой впоследствии «команды лейтенантов», трижды в составе ЦДКА становился обладателем Кубка СССР по хоккею с мячом, был одним из лучших защитников на заре отечественного хоккея с шайбой. Есть в биографии Владимира Георгиевича и факт без преувеличения уникальный, до сих пор, пожалуй, недооцененный в должной мере пишущими о спорте: Веневцев принимал участие в матчах по хоккею с шайбой с германской рабочей командой «Фихте» в 1932 году! И не только играл, а забил три шайбы в ворота гостей во встрече, которую ЦДКА выиграл со счетом 3:0…

Знаменитый советский вратарь заслуженный мастер спорта Анатолий Михайлович Акимов, которого мы попросили охарактеризовать действия Веневцева в футбольных воротах, отмечал: «Игру Володи хорошо помню. Не буду утверждать, что он был очень уж ярким мастером, но в довоенную пору являлся безусловно одним из сильнейших в стране вратарей. В ЦДКА, скажем, в те годы играл и другой неплохой голкипер Сергей Леонов. Мне же Веневцев нравился больше. Чем он брал? Постоянной заряженностью на игру, смелостью, бойцовским характером. Чисто вратарские достоинства его (при росте всего 175 см) были таковы: хорошая реакция. высокий прыжок и, повторю, умение всегда сыграть, образно говоря, не щадя живота…

Интересно мнение партнера Веневцева по хоккейным баталиям, нынешнего председателя Федерации хоккея с мячом РСФСР Бориса Митрофановича Михайлова: «Выступали мы вместе, правда, только в хоккее с мячом. А игру Володи на площадке для хоккея с шайбой довелось наблюдать с трибун. Был он на удивление мужественным хоккеистом, не отступал ни перед кем. За беззаветную отвагу на хоккейном ноле, за способность отдать всего себя для победы пользовался он всеобщим уважением. Настоящий был спортивный характер, кремневый…» Владимир Георгиевич Веневцев родился и вырос в подмосковном Реутово в рабочей семье. Его отец, Георгий Тимофеевич, всю жизнь трудился токарем на местной прядильной фабрике. Здесь же началась рабочая, да и спортивная биография среднего сына многодетной семьи Веневцевых

— Владимира, человека, прошедшего славный жизненный путь. Впрочем вот, что говорит сам Владимир Георгиевич:

— Со спортом я познакомился рано. Сколько себя помню, играл с ребятами во все подвижные игры, бегал на лыжах, катался на коньках и велосипеде, занимался гимнастикой. С малолетства начал гонять и футбольный мяч. Устраивали мы матчи между казармами (так назывались тогда большие общежития, в которых жили семьи фабричных рабочих). Стоять в воротах никто, конечно не хотел, но у меня это вроде получалось, поэтому всякий раз в таких случаях ребята уговаривали: «Постой хоть полчасика, потом сменим…» А лет в 16 взяли меня вратарем в 5-ю фабричную команду, начал играть в областных соревнованиях. К тому времени закончил семилетку, поступил в ФЗУ. В 1930 г. сразу из 5-й был переведен в 1-ю команду фабрики. Помнится, играли мы как-то товарищескую встречу с московским «Пищевиком», и я, совсем еще юнец, взял пенальти от Андрея Старостина, известного уже мастера. Такие моменты окрыляли, хотелось еще больше тренироваться и играть…

— Когда Вы попали в ЦДКА?

— На следующий год. В армейских командах играли уже ребята из Реутово: Петр Зенкин, Константин Сейнов, Виктор Куликов, Павел Комаров. По их рекомендации меня и пригласили в 5-ю команду. Работал я на заводе АМО (нынешний ЗИЛ), имел шестой разряд токаря и всем был доволен. Вот только трехсменная работа мешала посещать тренировки, да дорога в Сокольники, где был тогда стадион клуба, оказалась долгой. Вскоре в ЦДКА меня «проголосовали» в 3-ю команду. Решала в то время вопросы перевода игроков так называемая секция — ветераны клуба, ведущие футболисты, активисты спортобщества. Собирались накануне тура, и начиналось
голосование… Но дальше мои дела несколько застопорились, поскольку за 2-ю команду неплохо стоял сокольнический парень Толя Крюков. Помог, как нередко бывает, случай. Зенкин, Комаров и другие реутовцы играли в начале 30-х годов уже за первую команду. Вратарь ее Иван Рыжов, будучи родом из Орехово-Зуево, иногда договаривался дома о проведении товарищеских матчей местной команды с ЦДКА. В одной из таких игр мои земляки попросили Рыжова в перерыве уступить место в воротах. Так состоялся мой дебют. А затем Иван перешел в «Спартак», и я стал на какое-то время основным вратарем,

— Судя по тому, как Вы это сказали, что-то помешало?

— Меня призвали в армию в 1935 г. А совмещать военную службу и игры за 1-ю команду в то время удавалось редко. Но как-то, в 1937 г., узнал, что ЦДКА собирается играть в Реутово. Каюсь, самовольно сбежал из летних лагерей, но высидеть там, поймите, не мог… Меня мои фабричные как увидели, тут же форму из дома принесли, просто «втолкнули» в ворота. Не знаю, был ли это мой лучший матч, но по части вдохновения — наверняка… Наша команда выиграла со счетом 3:2, а я два пенальти взял от своего будущего партнера и верного товарища Кости Малинина. Видел этот матч и Михаил Осипович Рущинский.

— Не могли бы Вы рассказать о нем подробнее, ведь Рущинский по сути стал первым
тренером ЦДКА.

— В моей судьбе этот замечательный человек решил очень многое. В 20-е годы Рущинский, один из сильнейших защитников в стране, входивший в сборные СССР, РСФСР и Москвы, прекрасно разбирался в футболе. По образованию он был фельдшером, помогал нам лечить травмы, подсказывал режим питания. Как сейчас помню: начинается тренировка, подходит к штрафной Михаил Осипович — кряжистый такой, плотный — и пятью мячами начинает бить по воротам без передышки. А уж удар у него был — хлесткий, плассированный — на зависть форвардам. Михаил Осипович вернул меня в команду, во всем доверял, советовался. На тренировках следил, чтобы из меня, как он выражался «заранее злость не вышла». В день игры по той же причине запрещал тренироваться. Кое-кто может улыбнуться, но Рущинский придавал значение и таким вроде бы мелочам, как цвет вратарского свитера. Считал, что зеленый мешает нападающим ориентироваться. Разве кто-нибудь доказал, что это не так? А как он переживал, когда мне в Сталинграде весной 1939 г. сломали ногу. Ведь в предыдущем чемпионате, в котором ЦДКА стал серебряным призером, я все матчи провел без замен…

— После этой травмы Вы еще играли?

— Недолго. То есть правильнее будет сказать, недолго играл в футбол на высоком уровне. А в хоккей я играл до 1949 г. В 1940 г. Рущинского сменил Бухтеев, а меня в воротах — Владимир Никаноров. Играл за дубль, надеялся, конечно, на лучшее. Воскресным утром 22 июня 1941 г. шел на тренировку в Сокольники, вдруг увидел перед входом в парк толпу людей, напряженно вслушивавшихся в голос, доносившийся из репродуктора… Война перечеркнула все надежды.

— Стало быть, с футбольной командой ЦДКА Вы расстались?

— К счастью, нет. Вскоре после войны сменил своего друга Петра Зенкина на посту администратора команды. Счастлив и горд тем, что видел много матчей с участие неповторимых Григория Федотова и Всеволода Боброва, всей великолепной нашей команды конца 40-х годов. Вот сейчас молодые нередко спрашивают, кто же играл сильнее, Федотов или Бобров? По таланту они были, пожалуй, равны. Попробую описать игру этих блестящих мастеров. Григорий Иванович Федотов в повседневной жизни был человеком смирным, очень осторожным, над ним иногда даже подтрунивали. На поле же он преображался. Иван Щербаков как-то признался после одного из матчей, что когда он бил по пустым воротам после прекрасного прохода и паса Федотова, то больше боялся не промахнуться, а реакции Григория Ивановича. Федотов был игроком истинно командным. Поле видел, как никто другой. Пасом владел практически идеальным, придавал мячу обратное вращение, чтобы тот становился недосягаемым для соперника. Обводка для него была лишь средством для нанесения решающего удара. Григорий Иванович отлично играл головой, был очень техничен. Наверное во всех компонентах игры, кроме обводки, он был искуснее Боброва. Что уж говорить о его ударе. Только Федотов мог так положить корпус и с лета, сверху вниз, вколотить мяч в ворота. Я был на чемпионате мира в Швеции в 1958 году. Видел как юный Пеле дважды пытался, стоя спиной к воротам, поймать мяч посланный с фланга, на ногу и не опуская, развернувшись, нанести удар. Не получалось тогда у Пеле, а Федотов делал такое не раз. Всеволод Бобров — ярчайшая индивидуальность. Был он отличным товарищем, человеком щедрой и широкой души. Боброва все любили, он многое мог и старался всем помочь. У него так же, как и у Федотова, был абсолютный футбольный слух. Его стихией была обводка, а высшим наслаждением — возможность закатить мяч в ворота, обыграв нескольких соперников. Сильным ударом Всеволод пользовался редко. Говорят, Бобров не любил играть в пас. Это не совсем верно.
До штрафной он с удовольствием давал пас, но всегда ждал ответный…

— В 1952 г. великолепная «команда лейтенантов» перестала существовать…

— Да, все тогда разошлись кто куда. Мне поручили в 1953 году организовать футбольное дело в военных академиях. Год спустя поступил в школу тренеров. Вскоре после ее окончания стал тренировать мальчишек в группе подготовки ЦСКА. Поработал в начале 60-х годов с армейскими футболистами Монголии, а с 1965 года тружусь на стадионе ЦСКА.

— Поскольку многие поколения армейских футболистов прошли у Вас перед глазами,
нельзя ли как-то обобщить факторы, мешающие созданию классной команды?

— Предположений строить не буду, скажу лишь о том в чем уверен. В довоенные годы, да и после войны армейские спортсмены жили одной жизнью, радости были общими, беды тоже. Гимнасты и волейболисты, футболисты и боксеры знали друг друга и дружили. Какие личности были тогда, какие организаторы! Сколько сил приложили, скажем, Д. М. Васильев и П. В. Халкиопов для создания сильных армейских команд! сейчас такой спайки в ЦСКА нет. Конечно изменились условия, все это так. Но, думаю, что желание жить интересами своего спортивного общества кое у кого, в том числе и у некоторых футболистов, отсутствует.

Много лет дружу с замечательным хоккейным тренером Анатолием Владимировичем Тарасовым. Наблюдал и продолжаю наблюдать, как тренируются хоккеисты ЦСКА, поскольку очень люблю хоккей с шайбой. Да если бы наши футболисты тренировались столько же, притом также напряженно, то это не замедлило бы сказаться. У меня иной раз просто сердце кровью обливается, когда я вижу молодых ребят в форме ЦСКА, завершающих матчи чемпионата страны в сухих футболках. Да видели бы они, как в перерыве между таймами приходилось менять, мокрую от пота форму изнемогавшим от усталости Валентину Николаеву, Алексею Гринину или Александру Петрову! А сколько работали на тренировках мои друзья и партнеры Сергей Капелькин, Константин Малинин, Алексей Базовой, Петр Зенкин, Александр Михайлов. Игра всегда должна оставаться праздником…

Такое трепетное отношение к футболу, к своей команде, к знаменам ЦСКА майор в отставке Владимир Георгиевич Веневцев пронес через всю свою жизнь. 24 июля прошлого года ему исполнилось 70 лет. И пятьдесят из них юбиляр провел в армейском спорте, всеми силами стараясь приумножить его победы и достижения. Мы не могли в этом материале привести записи всех бесед с Владимиром Георгиевичем, в частности его увлекательные воспоминания о первых шагах нашего хоккея с шайбой. Но думается и то, чем поделился на страницах программы этот замечательный человек, достаточно, чтобы оценить его оптимизм, живость ума, остроту восприятия событий.

Программа к матчу ЦСКА — «Кайрат» (Алма-Ата) от 3 мая 1984 года