Отставной майор Долматов

Куда ты, Фил, куда ты отдаешь?! Ты ж к воротам почти прибежал! И — не бьешь. С таким-то ударом…

Тренер Долматов стоит на бровке поля в голландском городе Аппельдорн, название которого он только позавчера, во время выходного освоил, и делает вид, что злобствует на своих футболистов. Ему по жизни так положено — играть вечно недовольного. Чтобы выигрывать. А то закончи сейчас громко ворчать — и что останется от тренера, который взял в прошлом году второе место и от кого в начавшемся ждут никак не меньше первого? Обычный какой-то. нетребовательный человек. У какого Фил, он же Филиппенков, так и умрет в бегунках-хавбеках, а он нужен Долматову забивным нападающим — с таким-то ударом…

Вчера, на утренней тренировке, отставной майор Долматов вдруг вспомнил с чего-то про собственный удар. Попрыгаете, мол, вратари мои. Хватило запала на недолгую, надо честно сказать, серию — весь день потом тренер правую свою, некогда ударную, подволакивал. И вспоминал, как двадцать пять лет назад порвал он на ней мышцу, только-только перейдя из «Кайрата” в «Динамо”. В «Динамо”! Вот оно, счастье игроцкое, — а ты мышцу рвешь. И через пару месяцев тебе намекают, что в такой легендарной команде у людей переломы гораздо быстрей срастались — а у тебя даже и не кость задета. И ты выскакиваешь отважно, кося под здорового, лишь бы заиграть пораньше, — и рвешь ее еще раз. И после этого уже бьешь правой намного тише и больней, чем раньше. Но инстинкт все равно остается. И через уйму лет, видя мяч и вратаря, ты не можешь удержаться, сильно удивляя доктора Чачаева. Мало ему молодых пациентов!

Взять хотя бы «сборников» цээсковских, Варламова с Минько — весь двухнедельный сбор ребята бегают трусцой по кругу — мяча касаться им из-за болячек запрещено. Но мячи, вот же они, под ногами все время, их две сетки на поле выносят, и если тебе не захочется только их попинать ты и не футболист вовсе. Если уж Долматов, зная, чем это наверняка кончится, раз в три дня, не реже, по воротам молотить бросается — как игроку-то удержаться.

И весь-то фокус предсезонной подготовки заключается, собственно, в том, чтобы до конца года игрок хотел и мог бить по мячу. Перегрузи его по зиме — и к осени уже, а то и раньше, мяч ему опротивеет. Не дай сейчас нагрузки нужной — не пробьет он долго и не пробегает. Наука, однако.

Долматов вспоминает, как на нем ее постигали. Загонят в Гагры-Леселидзе месяца на три-четыре грязь помесить — это и была тогдашняя предсезонка. Неделю отбегаешь — получи выходной, заслужил. После второй недели и на второй выходной от дороги в винный магазин воздерживались самые стойкие. К четвертой по ней шагали и прежде не выпивавшие. Ассортимент, правда, в магазине том был на любой вкус. Зато и обсчитывали безбожно. А если дашь пятерку за рублевый товар — сдачи не дождешься. Намекнешь — швырнут твои деньги обратно: так жадных в Грузии в то время не любили. Как сейчас — Долматов не знает. Те сборы на всю жизнь убили в нем желание посетить когда-либо еще гостеприимную республику.

А если уж ехать на юг, то сильно южнее. Или — юго-восточнее. В декабре, когда все остальные серьезные российские клубы, исключая «Спартак”, из-за международных хлопот залезший с сезоном в зиму, начинали осваивать километры кроссов и тонны железа, Долматов вывез игроков ЦСКА в Эмираты. С женами. И нагрузку им дал отдыхающую. Психолог, что скажешь.

Потом был уже настоящий сбор в Финляндии, и после голландского планируется еще Италия, тоже на две недели, и какой-то затем последний зарубежный вариант. Какой именно — Долматов не знает. Не мое, с удовольствием говорит, это дело — я только к началу зимы сроки обозначил да количество желательное спарринг-партнеров. А там уже дело руководства — страны подбирать. Главное, чтоб не в одни и те же места наведываться — тогда легче опять же, психологически, разнообразнее. Ну, а последний, уже перед самым чемпионатом, сбор на родной земле проходить будет — в Кудепсте либо Кисловодске. Пора будет к домашней обстановке адаптироваться.

Когда начинается вся эта зимняя пахота, игроков, конечно, тянет слегка пожалеть. При этом, однако, как-то само собой подразумевается, что тренеру все эти выезды на дальнюю природу — в самый что ни на есть кайф. А вот Долматов, между прочим, сидит между тренировками, смотря мимо телевизора, если там не футбол только какой показывают, и тихо скучает по дому. Правда, признается. что такое состояние в тренерстве накатывает на него чуть ли не впервые за почти двадцать сборовых лет: раньше, работая в Ставрополе, Сухуми или Новороссийске, он не делал особых различий между жизнью на клубной базе и рабочими поездками в другие края: и там, и там он был не дома. Но сейчас вернулся в Москву, и так ему это состояние домашнего уюта, обретенного на пороге пятидесятилетия, вдруг понравилось. что прежняя легкость на подъем отчего-то резко пошла на убыль. А тут жена чего-то ещё сегодня не звонила… Считает, видите ли, что дорого это — каждый день названивать и интересоваться, как дела, тем паче что и дел никаких в общем- то новых нет: вчера были две тренировки, они и сегодня, и столько же завтра. Нюансы Наталью Николаевну, понятно, не прельщают, она оживляется, только когда ее муж берет реванш за долгое свое отсутствие в Москве, побивая «Спартак» и прочих. Вот тогда она считает, что сама у всех выиграла. А в работе этой нудной — чего человека отвлекать попусту? Приедет, захочет — расскажет…

Когда ему вот так после обеда не звонят, а дома перманентно занято — это жена рассказывает подружкам, как ЦСКА ее мужа в сезоне будет всех подряд обыгрывать. — Долматов любит вспомнить, что человек он, оказывается, пожилой, прибаливающий — вон сколько ему доктор Чачаев на сбор таблеток отсыпал и что положено ему, как классическому отставному майору, после обеда вздремнуть. Так и видишь его, играющего после оздоровительного этого сна в домино вместе с другими отставниками. Но он проснется и пойдет встряхнуть вратарей, чтобы иметь потом основания жаловаться на неутихающую мышцу.

Хотя вратари, между прочим, и без него совсем не дремлют — у них свой дядька есть. Вячеслав Чанов, по прозвищу Справочник. Так его народ окрестил за нерусскую пунктуальность — Чанов в Германии играть заканчивал и приобрел эту неприятную для нашего человека привычку самому никуда не опаздывать и с других требовать того же. График сбора он знает по минутам, настойчиво доводя его до всех и каждого — чтобы потом на неведение никто не сослался. Но делает все удивительно по-доброму: что перед первой тренировкой, что перед второй за полчаса народ еще раз по телефону звонком в каждый номер упредит — любят они все поспать при первой возможности. Особо бывший вратарь Чанов гордится тем, что четыре его непосредственных питомца выполняют, помимо общекомандной, его специфическую программу с безоглядной верой в ее создателя. А Чанов, чтоб вы в курсе были, может предложить любому вратарю для разминки-подготовки-тренировки аж 365 упражнений в год по одному за день осваивать можно. Так что Долматов зря, в принципе, из мышц-то рвется. Но кто ж главному такое самопожертвование может запретить?

Чанов, тот играет по-другому. Почует, когда ребята напашутся, наденет форму свою вратарско-ветеранскую, и в круг встает нет, оказывается, для вратаря больше отдушины, чем пробить пенальти другим вратарям. Их четверо. Справочник — пятый, но в затравке этой никогда еще место ниже четвертого не занимал. Вот так авторитет и — нет, не завоевывается — поддерживается.

Сразу стихает зубоскальство: ну да, рассказывайте, как вы играли, когда мы не родились. Выходит, и вправду играли, да еще как!

Голландия, однако, не радует зимой и мокрым снегом — тренеры советуют не обращать внимания на погоду. Долматов, тот только ворчит на ненастье: «'Какая разница — кто знает, в какую погоду чемпионат играть придется — не в такую ли самую», но футболисты почему-то с тихой грустью вспоминают недавние Эмираты. Да и вообще к жаре куда более дружелюбное у них отношение, нежели к холоду: «Лучше песок на зубах, чем иней на яйцах”. И вообще зима хорошо переносится только дома, в семье.

Но дома-то ты попробуй в феврале поле подходящее найти, а здесь, на просторах Бенилюкса, покуда из Брюссельского аэропорта на автобусе катили, около любой заводской трубы такая поляна примостится, что так и хочется выскочить и опробовать ее. Долматов удивляется, где они хлеб только сеют, если чуть не вся у моря отвоеванная земля под футбольные поля идет. И место конечное сборовое — это, в сущности, обычный мотель пригородный, но с полем, какое у нас в высшей лиге не везде встретишь. А заодно — с бассейном, тренажерным залом, сауной. Администратор Палыч, правда, жалуется, что счет иной раз за пользование этими благами цивилизации завысить против оговоренного норовят, но Долматов только отмахивается: в Леселидзе, вот где по-настоящему обсчитывали! Но на Палыче и в Голландии немного наваришь…

Долматов, чувствуется, доволен сбором, доволен командой футболистов и той, что зовется тренерско-административной. С ними он стартовал в середине сезона с предпоследнего, считай, места, а вышел на второе. А в радости люди быстрей, чем в горе, притираются — это известно. Хотя, поменяв в один прекрасный день Новороссийск на Москву, Долматов звал кое-кого из знакомых к себе в помощники — на тонущий корабль они пойти не рискнули. Зато теперь, в медальную команду, от желающих на работу устроиться отбою нет — в лучшие игровые годы, капитаня в чемпионском «Динамо”, приглашаясь в сборную, не имел Долматов такого количества вдруг обнаружившихся друзей. Но — поздно нынче с ним брататься, если только в нерабочее время, которого у тренера в сезоне не бывает.

От него и его команды в этом году ждут чуда как повторения чуда. Доказательства талантливости, своей и футболистов. И словно желая сделать эксперимент как можно более чистым, Долматов никого практически на усиление состава — не только тренерского — не пригласил. Народ на просмотре имеется, но вовсе не из великих. Сырые ребята, на вырост. Тренер, говорят, обязан работать на перспективу. Если только его не выгонят раньше, чем он явно сумеет ее показать.

Долматова вроде бы только что наняли. И он отблагодарил работодателей невероятным каким-то результатом. За что и будет идти теперь сезон под микроскопом. Огорошил, вишь ли. всех — без последнего защитника стал играть. Ладно, на свежачка проскочило — поглядим, как в следующем году будет, когда все знают уже, чего от тебя ожидать.
Заразительны, кстати, не только трудные, как принято у нас всегда было считать, примеры. Полезные тоже иногда берут на вооружение. Сейчас три четверти высшей лиги на сборах пробуют это тактическое построение: в линию сзади, именуя кто игрой в зону, кто в цепочку, кто еще как. Долматов посмеивается — он вовсе не претендует на роль тактического первооткрывателя, у него вообще имеется громадное желание как можно меньше высовываться: сезон пойдет, он всех по местам и расставит, а до того дайте поработать спокойненько, попытаться Филу-Филиппенкову привить инстинкт убийцы-форварда, заставить его смотреть наконец на эти ворота. Сначала — хотя бы смотреть, а потом уже видеть. И чтобы Филу раньше к Долматову не попасть…

И, конечно, найденную схему еще шлифовать и шлифовать — а то в первой же зимней игре бельгийцы средненькие какие-то забили второй команде России четыре мяча, а могли бы — страшно сказать, сколько. Понятно, что два стержня сзади отсутствовали — Варламов и Минько, но надобно быть ведь такой командой, где даже без премьеров, временно вываливающихся, без Варлама и Мини, свою линию держать. С другой стороны — какое подходящее отрезвление для тех, кто до сих пор серебряные медали на шее ощущает, на шелковой ленточке. А пора бы уже снять и на новые начать работать.

У самого Долматова, кстати, ни одного игрового «серебра» за карьеру не было — только «золото” да «бронза”, до тех самых пор, пока в тридцать один не начала у него от долгой молчаливой работы на пределе кровить почка и не перешел он из действующих капитанов в отставные майоры (за пенсией в тыщу почти «новых” рублей ходить стесняется с самого момента ее начисления — некогда, говорит, жену с доверенностью подсылая), а тренером он первый раз до медалей дотянулся — раньше их завоевывать не с кем было, первый раз в таком возрасте в солидную команду пригласили, и он согласился мгновенно, пока те, в Москве, не передумали. Сейчас-то они, наниматели, в своей прозорливости, как в славе, купаются, звонят, в отличие от жены, сюда по нескольку раз на дню, про дела и здоровье выспрашивают. Но дела все будут твориться позже и у них на глазах. Пока идет только скрытая работа.

На промежуточном из нее выходе ждет контрольная встреча с первым в году по- настоящему серьезным соперником — название «Утрехт» запало Долматову в душу с еврокубковых времен семидесятых годов. Правда, сегодня ЦСКА с ним в разных весовых категориях — у тех чемпионат на неделе возобновляется, а наши не раньше, чем к апрелю должны быть готовы, но, вылезя из-под нагрузки, долматовцы выдают очень даже веселую игру: и Корень бежит, и Сэм пасует, и даже Фил забивает, хоть и головой, а не с удара после рывка, как требует от него тренер. И вратарь Гончар в дебютной за взрослый ЦСКА игре, на радость Справочнику, проявляет себя полным хозяином штрафной. (В концовке его свой защитник, из новых, у него еще даже прозвища нет, чуть не подставил откидкой назад, и Долматов по ходу вспомнил историю, как в Алма-Ате еще игравший с ним защитник по кличке Дуремар, теснимый ретивым форвардом, таким отбросом загнал мяч в угол собственных ворот и бросился к судье: «Товарищ судья, такой не считается, это ж от меня!” Но такие сюжеты оживают и умирают в сугубо тренерском кругу, игрокам сегодняшним их пересказывать нельзя, а то сразу вообразят. что прошлое футбола писали одни сплошь дуремары.) Но Долматов все равно ворчит: мысли общей в игре должно быть больше, еще больше. А к апрелю мы лучше физики добавим.

Хотя лучше бы, говорит, к маю — в правильные времена, вспоминает, в Москве сезон раньше 2 мая никогда не начинался, поля как раз зеленью уже потихонечку наливались, народ, соскучившись по футболу, валом на стадион валил, а ему еще и артистов к празднику открытия предлагали, ставили им в центре поля сцену, и это место долго потом оставалось желтым. Но было все это, как сегодня кажется Долматову, уже очень давно.

Автор очерка: Сергей Микулик
Журнал «Спортклуб» N 3, 1999 год