LOVE и т.д.

20-летний Вагнер Лав - самый классный, пожалуй, нападающий Чемпионата России и одна из главных новостей наступившего европейского сезона. именно с ним ЦСКА связывает основные надежды на то, чтобы распечатать оборону <Челси>, что удавалось в нынешнем сезоне всего трем клубам. Корреспонденты Proспорт Сергей Морозов, Дмитрий Навоша и Антон Откидач провели с Вагнером Лавом три дня, посмотрев в его компании матч лондонцев, побывав у него в гостях и встретившись в одном из московских клубов. 

ФУТБОЛИСТ

- Пустяки! Играть в футбол для бразильца так же естественно, как дышать, - отвечает Вагнер Лав на комплименты корреспондентов PROспорт в духе <форвардов такого уровня в России еще не было>. Но губы расплываются в улыбке - видно, что Вагнеру приятно.
Мы встретились по серьезному поводу - посмотреть матч <Челси> с <Ливерпулем>, ведь в сдвоенном противостоянии с лондонцами 20 октября и 2 ноября, не исключено, решится судьба ЦСКА в Лиге чемпионов. В баре Bobby Dazzler, где мы договорились встретиться,
Вагнер появился с приличным опозданием, деловито оглядел заведение, минуты полторы последил за игрой <Челси> и только после этого счел нужным объясниться:

- Я, между прочим, косички себе с утра заплетал! У нас был выходной, а в ЦСКА это редкость. И я решил посвятить этот день себе. С утра посидел в интернет-чатах, пообщался со своими бразильскими знакомыми, а потом принялся за косички: Это очень серьезное занятие. Меньше, чем за полдня, не управиться!

Защитник Галлас взламывает правый фланг обороны <Ливерпуля> и делает опасный прострел в штрафную, а Вагнер в это время любовно трогает свои новые косички. Они у него на сей раз не красно-синие, а красно-черные и чуть тоньше предыдущих. Вагнер объясняет, что никакой подоплеки в этом нет: ЦСКА по-прежнему <великий клуб> (прямо так бразилец и сказал - а может, это клубный переводчик решил придать его речи чуточку пафоса), просто ему захотелось сменить имидж.

- Плохо всегда быть одинаковым, - веселым голосом рассуждает Вагнер. - Нужно меняться, раз в месяц удивлять публику и самого себя - перекрашивать волосы, перезаплетать косички. Или хотя бы раз в два:

На слове <косички> защитник <Челси> Паулу Феррейра буквально срезает форварда <Ливерпуля>. Игра ожесточается. Но мы все никак не подберемся к изначальной цели нашей встречи - порассуждать о том, как пробить самую непробиваемую оборону Европы. На 15-й минуте матча интересуемся у Вагнера напрямую: припасены ли у него для <Челси> какие-то секреты? Вагнер, как это принято в бразильских сериалах, качает головой, улыбается и хитро говорит:

- О! Оборона <Челси> - она действительно самая непробиваемая! А кто там играет?
Вагнер присматривается к экрану и разочарованно констатирует:

- Что-то никого из игроков не узнаю. Только вот Макелеле - он отлично в <Реале> играл! Когда я был маленький и жил в Бразилии, часто смотрел футбол по телевизору. А сейчас все как-то не выходит:

Вагнер виновато улыбается. Сделать в футболе он явно способен больше, чем рассказать о нем. То, что разговора о тактике не выйдет, мы понимаем еще до того, как переводчик ретранслирует на португальский наши вопросы.

- А что о тактике разговаривать? - удивляется Вагнер. - Нас этому в Бразилии не учили. С детства в футбольных школах говорили: будет техника, сумеешь обыграть одного, двух, трех защитников - будут и контракты, и слава. А в какой команде играть, с какой тактикой - это не важно.

Мы все же пытаемся убедить форварда ЦСКА последить за матчем, но рассуждения на тему <как пробить оборону лондонцев> Вагнер подхватывает без энтузиазма. Его взгляд все чаще смещается в угол бара. В углу - экран с Fashion TV. Вагнер смеется и с удовольствием позирует фотографу. С другого конца стола вдруг раздается гулкий бразильский возглас:

- А вратарь-то у <Челси> далеко мяч выбивает! Прямо до Дрогба!

Мы с Вагнером оглядываемся на большого лысого светлокожего мужчину. Он пришел в бар вместе с бразильцем и незаметно сидел в сторонке, но к концу тайма не выдержал и сделал важное тактическое замечание. Вагнер, кивая на мужчину, представляет: это Нето, отчим и одновременно - первый тренер Вагнера. Нить разговора, отрываясь от темы <Челси>, уводит к детству форварда ЦСКА.

- Все бразильские мальчишки хотят быть футболистами, - говорит Вагнер. - И все - нападающими. Я очень мало встречал таких, кто вратарем мечтал стать, ну или там левым защитником. Когда играешь в серьезной команде, то проблема решается просто: тренер всех расставляет. Но во дворовом футболе даже подраться из-за места на поле могли.

- Ты стал нападающим, потому что лучше всех дрался?

- Нет, я лучше всех играл! Нето научил меня многому и сейчас продолжает учить. Он большой специалист в футболе. Если я чего-то не понимаю, он мне все объясняет.

В данный момент Лав не понимает, кто такой Дрогба. Нето ему терпеливо объясняет, а потом делает заявление для прессы:

- Вот лично я считаю, что сегодня Вагнер сильнее, чем Дрогба. И это Вагнер должен играть в <Челси>, а Дрогба - в ЦСКА. То есть во многих компонентах игры они равны - да практически во всех. Но вот вы видели, как Вагнер умеет принять мяч спиной к воротам, развернуться и сделать резкий рывок? Умеет так делать Дрогба?

Мы с Нето оглядываемся на Вагнера - не смутила ли его такая похвала. Не смутила - Вагнер смотрит вдаль, в другой конец зала, где за большим столом собралась компания симпатичных девушек. В противоположной стороне идет второй тайм. До победного гола <Челси> остается около 10 минут. Нето переходит к рассуждениям в духе <почему Вагнер пока не главная звезда в мировом футболе>.

- Это вопрос времени и команды. У Вагнера нет никаких недостатков ни в физическом, ни в техническом смысле. Он - гений. И ему все равно, с кем и против кого играть. Но лучше, чтобы это были хорошие футболисты.

- Это все правда, что Нето говорит, - замечает Вагнер Лав, отвлекаясь наконец от девушек в конце зала. - С прошлым своим партнером в <Палмейрасе> я играл три года. И у нас было полное взаимопонимание. Поэтому мы творили чудеса. Семака и Олича я пока не очень понимаю.

- А с кем из них хотелось бы играть против <Челси>?

- Не важно. У меня нет никаких личных пристрастий в ЦСКА. Кроме Карвалью и отчасти Феррейры, мне в команде и поговорить-то не с кем. У нас нападающие не понимают друг друга - каждый знает только свой родной язык.

Удивляемся - почему родственники Вагнера, мечтая отправить его в Европу, не обучили парня ни одному иностранному языку.

- Ой, да это не главное! - объясняет Нето и потирает свою большую лысую голову. - Главная задача для бразильского папы - увидеть в своем мальчике талант и протолкнуть его в футбольную школу. А если напротив этой школы будет еще и школа иностранных языков - тогда мальчик что-нибудь выучит. Нет - так и не надо! Вот выучил бы Вагнер, допустим, французский - и что, ехать только в этот чемпионат?

- Да мне и не обязательно знать какие-то языки, - говорит Вагнер. - Что толку? Скажешь, что ли, русским защитникам, чтобы они по ногам не били? В Бразилии я говорил - бесполезно. Защитников нужно обыгрывать, голы забивать. А с кем мне еще в России общаться? С Семаком или Оличем? А зачем? Зачем мне, например, знать, какое любимое блюдо или хобби у Семака? Совсем не обязательно! Нам надо поиграть годик - и мы научимся понимать друг друга как футболисты.

<Челси> тем временем уже забил <Ливерпулю> (мы этот гол позорно пропустили) и отдал инициативу своим привычно-иезуитским способом - так, что этой инициативой уже ни за что не воспользуешься. Не дожидаясь финального свистка, посетители бара бегут брать автографы у Вагнера. Он с удовольствием расписывается (эффектность вензеля в букве V намекает на долгую его отработку), принимает пожелания удачи и уверения <ЦСКА - чемпион!>. А одна девушка со страстью произносит:

- Классные у тебя новые косички!

Вагнер снова улыбается и отвечает через переводчика:

- Мне тоже нравятся. Не зря полдня потратил.

СЫН

Дверь в просторную пятикомнатную квартиру Вагнера Лава на 11-м этаже дома на проспекте Жукова открыта настежь - может, потому что ждут в гости делегацию PROспорт, а может, здесь так всегда. К нам по очереди подходят родственники Вагнера - кто здороваться, кто знакомиться. Первым руки гостям жмет отчим Нето. За ним следует мама Жаира, полная темнокожая женщина в легкой футболке, юбке и накинутой на плечи кофте - ну натурально бабушка из <Рабыни Изауры>. Следом подходит Даниэл Карвалью, гостящий у Вагнера полузащитник ЦСКА, и рассказывает, что еще недавно на этом диване сидела <целая команда бразильских игроков> - были еще <сатурновцы> Жан с Жедером, но уже ушли. <Ваня, Ваня!> - кричит Жаира. И пока мы соображаем, что за Ваня может гостить у Вагнера, из кухни показывается улыбчивая мулатка с длинными кудрявыми волосами и представляется: <Ваниа, старшая сестра Вагнера>.

От квартиры при беглом осмотре (планируем фотосъемку) веет какой-то гостиничной стерильностью. Нейтральность интерьера как-то нарушают лишь пара картин, дубовая кадка с цветами и какие-то деревянные истуканы - но все это осталось от прежних хозяев. Вагнер и его семейство никак не декорировали московское жилище, но при этом его атмосфера настолько пронизана Бразилией, что в голове сам по себе возникает мотив босса-новы. Причина то ли в темпераментной речи перебивающих друг друга Вагнеровых домочадцев, то ли в домашней одежде Вании - легком разноцветном платье, какие в Рио-де-Жанейро надевают в середине лета. Наконец из своей комнаты показывается Вагнер, и я понимаю, что босса-нова на самом деле звучала оттуда. Половину его багажа (<или около того>) при перелете в Россию, как расскажет потом сам футболист, составляла бразильская музыка. Другую половину, надо думать, тоже занимала музыка - только американская: рядом с заполненной доверху стоечкой CD вижу диски Outcast и Hip-Hop Kings. Вагнер Лав стоит, оперевшись о дверной косяк, и лениво улыбается:

- Это не все семейство. Сейчас еще Марсело придет!

- Марсело?

- Мой жених, - радостно восклицает красавица Ваниа. - Он высокий, стройный и сильный. А еще он чуть-чуть понимает разные языки и сейчас покупает продукты для ужина.

Одно из слов Ваниа сказала по-русски - <чут-чут>. Пока Марсело ходит по магазинам, мы с Вагнером и Карвалью рассуждаем о трудностях, с которыми бразильцы сталкиваются в России.

- Еда, образ жизни, язык - здесь все оказалось совершенно другим, будто на другую планету попал, - задумчиво загибает пальцы Даниэл Карвалью, приехавший в ЦСКА в канун сезона почти столь же многообещающим игроком, как Вагнер, чемпионом мира среди юниорских сборных. - Но главное, конечно, стиль игры. В России он меньше зависит от техники и больше - от того, как быстро ты бегаешь и как крепко стоишь на ногах.

- Климат, - односложно добавляет Вагнер.

Его лаконичность понятна - проблем на самом деле у Вагнера нет. Счет своим голам за ЦСКА, после выхода на замену в матче с <Нефтчи>, Вагнер Лав открыл сразу же, как только разобрался, в какой стороне находятся ворота соперников. Проведя в России всего пару месяцев, он проявил себя несравнимо ярче Карвалью, сыграл больше матчей и в каждом если не забивал, так хотя бы придумывал у ворот соперника что-нибудь по-бразильски затейливое.

- Стиль игры - главное отличие, - спорит Карвалью, особых претензий к российскому климату не имеющий: он родился на юге Бразилии, в самом холодном штате страны. - Мой брат Биро играет тут за футзальный <Спартак>, и погода ему нипочем. Но ему тоже потребовалось время, чтобы найти себя в здешней манере. Много бегать без мяча надо. Биро жаловался поначалу: ну я же не бегун! Теперь заиграл.

Даниэл Карвалью тоже убежден, что заиграет:

- Травму, отнявшую у меня три месяца, я уже залечил. Рассчитываю уже в нынешнем этапе Лиги чемпионов сыграть. Ведь во многом ради нее мы, - кивает на Вагнера, - сюда и приехали.

- Многим бразильцам сложно приспособиться к Европе и европейскому футболу, - дождался повода вклиниться в разговор Нето. - То есть в конце концов они становятся суперзвездами, но у них очень много времени уходит на адаптацию. Мы решили облегчить ему этот процесс, привезти сюда вместе с собой немного Бразилии. И вот результат: наш мальчик сразу стал забивать.

Нето исполнен видимой гордости, будто бы это он по меньшей мере отдавал Вагнеру голевые передачи. Даниэл Карвалью рассказывает, что за время лечения травмы всерьез принялся за знакомство с русской культурой. Книжки кое-какие купил, сходил на экскурсию в Кремль, пробовал смотреть русские фильмы.

- Не поможет, лучше иди тренироваться! - гогочет Нето.

Для съемки перебираемся с Вагнером Лавом в другую комнату, и это редкий момент, когда можно послушать его речь, не прерываемую дополнениями родственников. Говорим о семье и о том, зачем следовало забирать ее сюда. Вагнер воспринимает это как исполнение долга: они его растили, сделали из него игрока сборной Бразилии - а теперь он их перевез в цивилизованный европейский мегаполис. Работать Вагнеровой родне не надо - его денег хватает на всех.

- Все мои родственники работали в Бразилии. Мама - медсестрой в больнице, папа - охранником, сестра училась в институте на менеджера, а ее бойфренд Марсело служил в полиции. Здесь их работа - заботиться обо мне, помогать в быту и жизни. У нас четкое разделение обязанностей. Я играю в футбол и зарабатываю деньги, мама с сестрой готовят еду и стирают, Нето занимается благоустройством квартиры, а Марсело делает шопинг.

Родственники не оставляют Вагнера в нашей компании надолго: то мама зайдет и шепнет что-то на ухо, то сестра покажет картинку на своем мобильном. Наконец они совсем перебираются к нам. Усаживаются так, чтобы Вагнер оказался между ними, и весь оставшийся разговор держат его за руки. Лав лишь смущенно улыбается и слушает рассказ Жаиры и Вании об уроках русского, которые здесь, в их квартире, проводит нанятый клубом учитель.

- Очень хороший учитель. Но понимать нас ему сложно, слишком быстро говорим, - быстро, действительно быстро рассказывает Ваниа. - А главное - говорим все вместе.

- Просит: спокойнее, спокойнее, я с ума сойду, - добавляет Жаира. - Неудивительно: с таким галдежом любого в психушку свезут.

- Занимаемся второй месяц. Пока выучили только <да>, <ньет>, <дьевушка>... Но мы понемногу продвигаемся, - деловито информирует о своем прогрессе в русском Вагнер. - Учитель велел всем купить ручки и тетрадки. Ручки мы уже купили.

Вспоминая русские слова, Вагнер сосредоточенно рассматривает золотую печатку на своем пальце с надписью Love. В левом ухе - сережка с такими же буквами.

- Это все я специально заказывал! - с гордостью объясняет он.

Прежде чем попрощаться и уйти, замечаем скринсейвер на экране домашнего компьютера. По черному экрану из угла в угол плавают два слова, набранных крупными яркими буквами: VAGNER LOVE. 

ИНОПЛАНЕТЯНИН

В одном из московских ночных клубов, заглянув в чилл-аут, совершенно непреднамеренно встречаем Вагнера, несколькими часами ранее сыгравшего очередной матч за ЦСКА. И снова, разумеется, не одного, а со всем семейством и еще несколькими бразильскими знакомыми. Час ночи, но дома не сидится, и родня Вагнера, кажется, рада этой встрече - знакомых в Москве у них пока немного. Больше всех радуется Нето, одетый в футболку сборной Бразилии с надписью Vagner Love на спине - видимо, в ту самую, в которой нападающий ЦСКА стал обладателем Кубка Америки-2004. Для Нето эта встреча - повод продолжить агитацию, убеждая в превосходстве бразильской футбольной школы над любой другой.

- Предложи любому бразильскому мальчику мяч и велосипед, и он выберет мяч, - декларирует Нето.

- А если спросить юношу и предложить на выбор мяч и кабриолет? - с ехидцей спрашивает Марсело. - Тоже мяч выберет?

- Умный выберет мяч, - настаивает Нето. - Станет хорошим футболистом и купит сто кабриолетов, если захочет.

Ни одного кабриолета в Москве Вагнер еще не купил. Зато сразу после переезда сюда купил Нето швейцарские часы.

- В Рио такие не найдешь так просто в магазине, их нужно заказывать, - демонстрируя подарок, говорит Нето. - В Москве все проще - заходи в фирменный салон и выбирай. Сестре Вагнер подарил мобильный телефон, а маме - дом в пригороде Рио.

Что делает семейство Вагнера в такой час в клубе? Ест пасту. Обычно они ходят в ресторан <Рио-Рио>, единственное место в Москве, где можно отведать настоящую фейжоаду и выпить правильной кайпириньи, но чаще всего готовят дома.

- С приправами, конечно, сложности, - жалуется Марсело, отвечающий за то, чтобы в Москве Вагнер не скучал по бразильской кухне. - Здесь на каждом перекрестке - по аптеке, а вот бразильских приправ нигде не найдешь. В них - вся кухня, ведь мы едим банальные картошку, фасоль с мясом, рис. Добавляешь к ним особых приправ - и блюдо становится бразильским!

Когда Вагнер обедает с командой - ест то же, что и остальные: в ЦСКА не предусмотрены для легионеров никакие эксклюзивные блюда. Во-первых, ему вполне понравилась российская кухня.

- А во-вторых, - Вагнер кивает на мелькнувшего на телеэкране Роналдо, - это только он может позволить себе покапризничать.

Из всех названий русских блюд Вагнер припоминает лишь водку. С ее вкусом он еще не знаком: <Когда ЦСКА станет чемпионом - познакомлюсь>. Жаира удостаивает Вагнера строгим материнским взглядом, будто тот сказал, что собирается пересечь Атлантику вплавь или нечто в столь же авантюрном духе.

Участившееся на экране мелькание Роналдо катализирует дебаты по поводу лучшего футболиста в истории бразильского футбола. Сыплются имена: Гарринча, Дунга, Ромарио, Пеле. Особо активничает мама, продвигающая Зико. Ретранслировать нам эту дискуссию, сбившуюся на жизнерадостный галдеж, переводчик не успевает. Теперь мы хорошо понимаем чувства преподавателя, обучающего Вагнерову семью русскому.

Вагнер Лав отстаивает Роналдинью из <Барселоны> (<Обожаю его финты>), но не слишком активно.

- А еще позавчера соседи приходили, жаловались на громкую музыку и на то, что так шумим,
- сжато информирует Вагнер о своих последних новостях, но сопровождающая его речь мимика сестры Вании при этом позволяет ярко представить, КАК позавчера пошумели. - В Рио-де-Жанейро никаких таких жалоб быть не могло - жили в собственном двухэтажном доме.

Вагнер говорит, что скучает по родному городу. Что, как и все кариокас, уроженцы Рио, считает этот город лучшим в мире. Говорит, что в теплый сезон там <ходил на пляж четыре раза в неделю> (от использования Вагнером точной цифры возникает ощущение, что он делал это по какому-то расписанию). Но при этом добавляет, что <настоящую карьеру можно сделать только в Европе> и что <жизнь в Рио имеет свои трудности>.

- <Город Бога> видели? - спрашивает Вагнер про важнейший бразильский фильм последних лет. - Хорошее кино, жизненное. Парни из трущоб, плохо умеющие читать, но хорошо умеющие стрелять из пистолетов, ожесточенность, наркомафия. Жизнь в фавелах я знаю неплохо, один друг детства даже в переделки попадал.

А завтра Вагнер собирается пройтись по магазинам - среди его вещей нет ни одной по-настоящему теплой, и не было никогда. Снега не видел ни разу в жизни.

- Белый и рассыпчатый, - просвещает его знающий все на свете Нето.

- Как сахар?

Вагнер расплывается в очередной, примерно тысячной за время нашего общения улыбке. А мы размышляем о том, что если Россия по отношению к Бразилии и в самом деле - другая планета, как утверждал Карвалью, то Вагнер - самый настоящий инопланетянин. Почти не предпринимая попыток вступить в контакт с новой реальностью, он обустроил себе в Москве бразильский анклав и - за вычетом походов на пляж - живет прежней бразильской жизнью. Из всех команд российского чемпионата Вагнер припоминает только те, что соседствуют с ЦСКА в таблице, - и даже всезнающий Нето здесь не в силах прийти ему на помощь.
Пока Вагнер пританцовывающей походкой следует к гардеробу за своей не по погоде легкой курткой, вспоминаем незаданный вопрос: любит ли он танцевать?

- Конечно! Надо будет заглянуть в этот клуб как-нибудь в выходной не ради ужина, а ради дискотеки. Танцевать для бразильца так же естественно, как дышать!