Характер защитника

Спортсмены-фронтовики... Такие несопоставимые слова, и такое привычное для нас всех словосочетание. Спортсмены-фронтовики: лыжники, боксеры, футболисты, хоккеисты. О футболистах мы писали не раз, реже вспоминаем хоккеистов, а ведь и среди них было немало отважных бойцов, мужественных защитников Родины. Танковым батальоном командовал на фронтах Великой Отечественной Дмитрий Николаевич Богинов, ставший впоследствии известным тренером, приведшим к заметным успехам горьковское «Торпедо» и киевское «Динамо». Танкистом воевал и хоккеист новосибирского «Динамо» Семен Якушев, прошли фронтовыми дорогами его одноклубники Виктор Звонарев и Иван Цыба, командиром батареи встретил войну свердловский динамовец Георгий Фирсов. Кто еще? Анатолий Викторов — нападающий, а потом и тренер команды ленинградского Дома офицеров, Павел Коротков — защитник ЦДКА, первый председатель президиума Федерации хоккея СССР, Юрий Тарасов — нападающий «Спартака» и ВВС, Павел Баранов — нападающий минского «Торпедо», Олег Толмачев — защитник, а потом и тренер московского «Динамо»...

Сегодня наш рассказ об одном из хоккеистов-фронтовиков, ставшем впоследствии выдающимся спортсменом, — о Николае Сологубове. Наши публикации списка «Все матчи сборной» вызвали читательские отклики и просьбы познакомить широкий круг любителей хоккея с замечательными игроками, выступавшими за сборную СССР в первые ее годы. В ответ на эти пожелания мы публикуем очерк о краснофлотце, позднее наводчике 229-го отдельного истребительного противотанкового дивизиона, капитане ЦСКА и сборной СССР Н. СОЛОГУБОВЕ, которого трижды признавали лучшим защитником мира.

Первый раз красноармейца Сологубова ранило в январе 1943 г. в районе Шлиссельбурга, сильно укрепленного фашистами. Вся окружающая местность была у врага, как на ладони. И все же трусливо чувствовали себя оккупанты, которым противостояли «черные дьяволы», как они называли краснофлотцев, сражавшихся на суше, среди которых был и бывший слесарь одного из московских заводов Сологубов.

Под ливневым огнем, крепко зажав зубами концы бескозырок, моряки пошли однажды в атаку. Снаряды взламывали лед Невы. Один из осколков угодил Николаю в правую ногу.

Проведя около полутора месяцев в одном из ленинградских госпиталей, Сологубов вернулся на фронт, стал разведчиком. Прошло еще шесть месяцев боевой службы, когда шальная пуля угодила ему в большой палец правой руки. Красноармейца доставили в самый центр Ленинграда — гостиницу «Англетер», превращенную в дни войны в госпиталь. Спустя несколько недель его, подлечив, выписали, и — снова Ленинградский фронт, пока 12 февраля 1944 г. при наступлении на Красное Село не разорвалась поблизости прыгающая мина… Сологубов получил осколочное ранение правой стопы с повреждением кости первого пальца и мягких тканей левой голени. Ранение оказалось очень серьезным, во всяком случае, некоторым врачам казалось, что появляются признаки гангрены, и они предлагали ампутировать правую ногу.

…Сологубов до войны много занимался спортом. Он родился и вырос в Москве на Мясной Бульварной улице (ныне улица Талалихина), на которой был стадион мясокомбината. С давних времен это предприятие имело сильные команды по футболу и русскому хоккею.

Сологубов тепло говорит о том, что он в командах мясокомбината застал будущих заслуженных мастеров спорта, футболистов Никанорова и Хомича. Они были по возрасту несколько старше его, но Никаноров и Сологубов со временем, после войны, сыграют в одной паре в защите хоккейной команды ЦДКА и получат золотые медали чемпионов СССР, причем для Сологубова это будет первая подобная награда.

Мальчишки с Мясной Бульварной улицы, вполне понятно, считали команды мясокомбината своими, причем не только «болели» за них, но и играли за них, подобно взрослым, летом — в футбол, зимой — в русский хоккей (о шайбе тогда не ведали).

Спортсмены со временем переходили из команды в команду, словно из класса в класс в общеобразовательной школе. Сологубов до начала войны (ему в августе 1941 г. исполнилось 17 лет) успел подняться в футболе до второй мужской команды, выступая центральным нападающим, а в русском хоккее — до второй молодежной, в которой его избрали капитаном.

К счастью для Сологубова, диагноз с гангреной не подтвердился. Из Ленинграда его отправили в удмуртский город Глазов. Обе ноги одели в гипс. На обеих сделали по три операции, а потом на левой — еще одну.

В Глазов пришла зима, кстати, последняя военная. Недалеко от госпиталя залили каток, на который приходили не только дети. Одни играли в хоккей, другие, выздоравливающие после ранений, смотрели на них. Местный стадион становился символом мирной жизни. И Сологубов после всех своих скитаний по госпиталям, пожалуй, впервые за военные годы подумал, что неплохо бы стать на коньки, взять в руки клюшку и помчаться по льду.

Играл он одержимо, азартно, как говорится, на одном коньке обводил соперников, лихо забивал голы. Застоявшаяся энергия словно била через край, в результате чего он оказался… на операционном столе. Рана на левой ноге не выдержала свалившейся нагрузки. После очередной операции в Глазове Сологубов попал на лечение в Москву, откуда выбыл для прохождения службы в Читу.

О том, как воевал, сколько ему досталось на войне, олимпийский чемпион, двукратный чемпион мира, многократный чемпион Европы и СССР никогда — ни в сборной команде страны, ни в ЦСКА — не рассказывал. Не видел в своей жизни ничего особенного, а военную службу считал нормальной обязанностью.

Сологубов, капитан ЦСКА и сборной СССР, на хоккейной площадке не выделялся ни ростом, ни телосложением, что не помешало ему стать образцовым защитником, прежде всего в выполнении силовых приемов. Он сломал привычные представления об игре защитников.

Те, кто видел Сологубова, наверняка запомнили его исходное положение при атаке соперников: на полусогнутых ногах, вполоборота к хоккеисту, несущемуся на него с шайбой, пускай даже на самой высокой скорости. Сологубов на какое-то время замирал, словно оценивая ситуацию, а затем в излюбленной стойке начинал катиться навстречу сопернику, причем с ускорением. Всем своим видом он будто бросал вызов: «Ну, дружище, давай посмотрим, кто кого».

Нападающие, конечно, знали, как их встретит Сологубов, превращавшийся в сгусток воли, и тем не менее они мчались на него, а он корпусом словно подсекал соперников, они взлетали в воздух, или он с силой прижимал их к борту, а судейский свисток молчал, ибо искусный мастер, виртуоз силовой борьбы применял приемы строго по правилам. Когда дело доходило до встреч армейцев с хоккеистами ВВС, то перед Сологубовым ставилась задача нейтрализовать Боброва (в трех чемпионатах страны они играли друг против друга). Защитник словно прилипал к нему, становился тенью прославленного нападающего. Не боясь преувеличения, замечу, что никто лучше Сологубова не умел играть против Боброва. Он до минимума старался свести возможности выдающегося хоккеиста. Но чтобы нанести травму, ударить исподтишка — такого бывший разведчик позволить себе не мог.

Будучи неповторимым в силовом единоборстве, умении выбрать место в обороне, Сологубов славился также искусством точно пасовать. У него был сильный и точный бросок. По заброшенным шайбам (120) Сологубов до сих пор остается среди защитников на первом месте (еще 12 голов он забил в 16 играх чемпионата СССР 1954 г., выступая нападающим).

Трудно поверить, что Сологубов впервые увидел каучуковую шайбу в 25 лет. Когда он с партнерами приступил к первым в жизни тренировкам (проходили они в начале осени в парке ЦДСА, катков с искусственным льдом тогда не было и в помине), он ни в чем никому не уступал, во всяком случае, в бросках, выполнявшихся на площадках, покрытых фанерой или жестью. Но когда ударили морозы и все вышли на лед, то новичок, став на непривычные для него коньки иностранного производства, то и дело падал, ноги его разъезжались, а шайба не желала повиноваться.

И пришлось Сологубову стиснуть зубы и учиться играть столь же настойчиво, как когда-то ходить после долгих и трудных операций: О том, насколько преуспел дебютант, можно судить хотя бы по публикации в одном из мартовских (1950 г.) номеров «Красной звезды». Газета, подводя итоги сезона, первого для старшины Сологубова, писала, что за короткий срок он заметно преуспел, заняв постоянное место рядом с ветераном команды, ее капитаном Никаноровым.

Но в следующем чемпионате страны случился матч, в котором Сологубов получил тяжелейшую травму. Снова, как и в военные годы, он попал в госпиталь. У его постели собрался консилиум виднейших специалистов.

Спортсмена спросили о самочувствии, а он в ответ, будто не замечая сильных болей, преследовавших его и днем, и ночью, ответил, что не собирается залеживаться, через неделю-другую намерен возобновить тренировки, ибо не за горами матч с главными соперниками.

Врачи покинули палату, а Сологубов попросил соседа пойти в коридор и послушать, незаметно притаившись, что же сказали медики о нем. Что же? Видно, самый авторитетный из профессоров (Сологубов сожалеет, что не запомнил фамилии, должности, помнит лишь, что у него была бородка) сказал: «Коль этот хоккеист, стоя одной ногой на том свете, говорит нам не о своих мучениях, не дающих ему покоя, а о любимом хоккее, он выживет, а пока положение у него, как видите, самое что ни на есть тяжелое, будем ему помогать, будем его спасать…».

Когда советские хоккеисты в 1954 году впервые стали чемпионами мира и Европы, среди них Сологубова не оказалось, хотя за год до этого его выступление в сборной СССР ни у кого не вызывало сомнений.

Весной 1953 г. прекратила существование команда ВВС, и ее игроки, многие из которых были трехкратными чемпионами СССР, пришли в армейскую команду. В ее сильную оборонную линию добавились А. Виноградов и П. Жибуртович (именно они позднее станут чемпионами мира), в результате чего у армейцев оказалось защитников больше, чем тогда требовалось команде. И Сологубова перевели в нападение, поставив к нему партнерами Комарова и Черепанова.

После этого вопрос о поездке Сологубова на чемпионат мира отпал, как бы сильно он ни играл нападающим. Дело в том, что тогда тройки в сборной комплектовались по клубному принципу. Одну представляли армейцы во главе с Шуваловым, другую — динамовцы, ведомые Уваровым, была еще тройка из «Крылышек», гурышевская. Вполне понятно, Сологубов, первоклассный защитник, конкурировать с кем-либо из них не мог.

Нетрудно представить, как Сологубову обидно было оказаться вне сборной волевым решением тренера. Но он не жаловался. 45 шайб забросила тройка Сологубова, уступив лишь Шувалову и его партнерам Боброву и Бабичу (49 шайб).

А в следующем сезоне Сологубова возвратили в защиту, что было естественным, и он сразу попал в сборную СССР, за которую выступал 8 лет, закончив выступлением на чемпионате мира и Европы 1963 года, когда ему было 39 лет и в главной команде страны уже играли А. Рагулин и В. Кузькин, Э. Иванов и В. Давыдов. А в «домашних» матчах Николай Михайлович участвовал еще два сезона, сняв форму в 41 год!

Блистательный хоккеист Сологубов не стал тренером, как, впрочем, не стал известным футболистом, а мог бы. Во всяком случае, когда Николай Михайлович служил на Дальнем Востоке, его едва ли не в приказном порядке заставляли играть в футбол. Да и позже, в 1954 г., когда после двухлетнего перерыва была воссоздана команда ЦДСА, его пригласил к себе ее старший тренер Г. Пинаичев, видимо, наслышанный, что виды на Сологубова имел сам Борис Андреевич Аркадьев. Но будущий лучший хоккейный защитник мира провел за ЦДСА всего один матч в основном составе (полузащитником) и несколько игр в дубле.

И тогда, на Дальнем Востоке, и в. Москве, когда дело доходило до футбола, начинали болеть ноги, не выдерживавшие долгого перемещения по футбольному полю. Закончив играть в хоккей, Сологубов немного работал тренером. Немного — все по той же причине — давали о себе знать старые раны, ноги не выдерживали холода льда («Я же должен был не только рассказывать, но и показывать», — замечает по поводу своих тренерских опытов Сологубов). Таково эхо войны. В одном из первых номеров «Правды» за прошлый, олимпийский, год было напечатано письмо прославленных советских спортсменов, знаменосцев сборной СССР на Белых Олимпиадах. Наряду с другими стояла и подпись Сологубова. Олимпийцы писали: «…Есть высшая награда — слушать Гимн социалистической Родины в честь победы. Гимн нашей огромной многонациональной страны. Такая награда принадлежит не только победителю, но и всей его Отчизне, взрастившей и воспитавшей спортсмена».

Николая Михайловича Сологубова, фронтовика, мирного человека, заслуженного мастера спорта, тоже взрастила и воспитала Отчизна. Его успехи в хоккее отмечены орденом Трудового Красного Знамени и медалью «За трудовую доблесть».

Владимир Пахомов, «Футбол-Хоккей» № 19, 12 мая  1985 год

• просмотров: 3196
Материалы по теме
Оставить первый комментарий