Джоэл Фрилэнд: Кириленко открыл мне глаза на игру

Новичок ЦСКА Джоэл Фрилэнд в интервью клубной пресс-службе рассказал о баскетболе в Великобритании, преимуществах и недостатках НБА, противостояниях с Попсом и Кириленко, «Битлз» и эле.

— Каково это быть баскетболистом в Великобритании, не самой баскетбольной стране?

—  Сложно с чем-то сравнить. В подростковом возрасте у меня было не так много возможностей заниматься баскетболом. Уезжая из Великобритании, ты видишь, насколько разнится баскетбольная культура в других странах, например, в Испании… Хотя я, по большому счету, только про Испанию и могу говорить. Там баскетбол очень много значит. Если честно, надеялся, что в Великобритании всё пойдет в гору, что популярность вида спорта повысится, но что-то пока не заметно. Стыдно это осознавать, ведь мы неплохо смотрелись на Олимпиаде, и тогда казалось, будто спорт наберет вистов. Но всё вышло иначе.

— Как же ты оказался в баскетболе?

— Изначально я, конечно, занимался футболом.

— Как все в Великобритании.

— Точно. Это заняло у меня восемь-девять лет. В возрасте 16 лет случилась травма, которая отбила желание заниматься футболом. И тогда я оказался в баскетболе.

— Какой рост был у тебя к тому моменту?

— Эммм… Думаю, около двух метров. Я еще рос. Спортом хотел заниматься, и один из моих учителей предложил баскетбол. Попробовал, понравилось. Получился эффект снежного кома. Представь: в 16 я еще не имел представления об игре, а в 19 меня выбрали на драфте. Это сумасшествие какое-то.

— Как тебя нашли скауты НБА?

— Начнем с того, что в 18-летнем возрасте я играл за сборную Англии на чемпионате Европы в Словакии. Там меня увидел тренер Роб Орейяна и забрал в «Гран-Канарию». Следующий год я тренировался, как ненормальный. А у тренера были контакты в НБА, в том числе среди агентов. На Канары приехал американский агент, подписал соглашение, и после этого я оказался «на радарах» клубов. Изначально и не предполагалось, что сразу уеду за океан, на меня смотрели только как на перспективного парня. Агентство WMG, которое работало со мной, — в НБА одно из самых крупных, если не самое. Думаю, благодаря его работе меня в итоге задрафтовали. Конечно, для этого было нужно засветиться в лагере в Тревизо, отработать индивидуальные тренировки в Лос-Анджелесе перед глазами 28 скаутов. И все это в очень короткие сроки.

— Понятно, что скауты видели потенциал. А ты сам чувствовал, что можешь быть игроком НБА?

— На тот момент, естественно, понимал, что далек от уровня НБА. Я ведь в баскетбол-то играл всего два с половиной года. Но знал, что люблю этот спорт и могу стать хорошим игроком. Это подстегивало. Потом провел шесть лет в испанской лиге, из которых четыре могу назвать отличными сезонами. Там добавил в уверенности, убедился, что нахожусь на правильном пути.

— А на каком уровне играл в Великобритании?

— Да я там и не играл.

— Как же ты оказался в юниорской сборной страны?

— Мне было 17, и я гонял за непрофессиональную команду с такими же молодыми парнями. Но при этом мне повезло в течение года потренироваться с Джимми Гаймоном, довольно известным специалистом в моей стране. Он проводил индивидуальные занятия, научил многим фундаментальным навыкам, объяснил, как строить работу, на чем концентрироваться, чтобы стать профессионалом, осуществить мечту. Джимми сыграл важную роль в моем становлении, мы регулярно работали вместе. Можно сказать, что он показал меня тренерам сборной, хотя к тому моменту я принял участие в парочке кэмпов, и тренеры имели обо мне представление.

— Мы здесь не так много знаем о баскетболе в Великобритании. Даже не имеем представление, есть ли в стране профессиональная лига.

— Есть, но очень слабая.

— А ведь было время, когда «Лондон Тауэрс» играли в Евролиге.

— Да-да, было дело, хотя я этих матчей совсем не помню. Сравнительно недавно «Гилдфорд Хит» играл в Кубке УЛЕБ, кажется, в 2007-м. Они там каждому очков по 30 проигрывали, помню их матчи с «Ховентудом». Хотя… чего ожидать — в Англии бюджеты минимальные, тягаться с сильными командами невозможно.

— При этом в сборной страны есть несколько действительно сильных игроков…

— …И никто из них не выступает в Великобритании. Талантливых парней нет перед глазами у публики, они уезжают в раннем возрасте, нет, за счет кого промоутировать спорт.

— Понятно, Луол Денг — выходец из Судана, но у вас, помимо тебя, были Роберт Арчибальд, Джон Амичи, Попс Менса-Бонсу.

— Амичи, между прочим, многое делает для баскетбола в Манчестере, откуда он родом. Попс, конечно, скорее, продукт американской школы… Он отличный парень, кстати.

— Ты видел российский конкурс слэм-данков 2010 года?

— С Джеймсом Уайтом, Джеральдом Грином и Попсом? Конечно. Классный был контест. Уайт там, помню, с линии штрафного забивал, пронося мяч между ног. С ума сойти. А Попс руку по локоть в кольцо засовывал. Он был хорош. Жаль, что его травмы так подкосили. Не могу понять, как с такими плохими коленями он оставался настолько взрывным?! Его талант невероятен, Попс очень одарен от природы. Как-то раз через меня такого данка поставил… Я приехал в Москву с «Уникахой» в 2010-м. Он вышел, наверное, минуты на три всего, пошел на кольцо, я попробовал его заблокировать, а он как шарахнул через меня! И, кажется, сразу уселся на скамейку. Как будто ради этого и выходил — вставить сверху через друга-британца! Просто не мог в это поверить!

— Какие еще сохранились воспоминания о матчах против ЦСКА?

— Безусловно, другой матч в Москве, в сезоне-2011/12. Когда в ЦСКА был Кириленко. Помню, ухожу с паркета, беру статистику… Как такое возможно? Этот парень за всю игру два раза по кольцу попал, а его рейтинг полезности — почти 40! На нем фолили, он забивал штрафные, подбирал, перехватывал, блокировал броски, делал всё! Это потрясающе. Он просто раскрыл мне глаза. Невероятный талант. А два матча в Малаге мне как-то не особенно запомнились.

— Кто твой любимый европейский игрок? Кириленко?

— Определенно, упомянул бы его среди своих фаворитов, хоть он уже и завершил карьеру. Но самым-самым… Я бы назвал Марка Газоля. С огромным уважением отношусь к тому, что он умеет. Дирк Новицки тоже очень хорош. Николя Батюм, с которым мы играли в «Портленде».

— Ты был под колпаком «Портленда» на протяжении всей карьеры. Каково это — иметь столь плотную связь с клубом НБА? Особенно в период выступлений за другую команду.

— Ты не думаешь об этом. Разве что держишь в голове, что твоя главная цель — выступать в НБА. Приятно осознавать, конечно, что там думают о тебе, следят за успехами, но такие мысли не бродят постоянно. Твоя ежедневная работа — не только достижение карьерных целей, но и помощь команде, форму которой ты носишь.

— Летом приходилось выезжать в Америку?

— В 2006-м после драфта ездил в Летнюю лигу. Да и на следующий год тоже, плюс еще с месяц поработал там индивидуально. На этом всё. Понятно, что представители команды приезжали в Малагу посмотреть матчи с моим участием, мы ужинали, обсуждали текущее положение дел.

— Думаю, многие болельщики задаются вопросом — на какой позиции тебе комфортнее играть, тяжелого форварда или центрового?

— На обеих. После периода выступлений за «Портленд» скучаю по игре спиной к кольцу — этого мне не дозволялось. Я ведь так играл прежде, а в НБА пришлось перестраиваться, чаще исполнять пик-н-попы, бросать со средней — только и всего. Хотя, думаю, мне это помогло. Я ведь не прекращал работать над движениями под кольцом. Зато добавил в броске с дистанции, и сейчас одинаково готов играть на любой позиции, которую мне определит тренер.

— Сейчас в Европе наметилась тенденция к использованию невысоких центровых, таких как Кайл Хайнс.

— Да, я играл против Кайла, когда он был еще в «Брозе Баскетс». Очень жесткий центровой, с низким центром тяжести. Но, думаю, мне должно быть удобно бороться с невысокими парнями. В НБА приходилось толкаться, в основном, с большими, мощными центрами. Борьба за подбор — то, чему я здорово научился — выбору позиции, чтению угла отскока. Против тех, кто уступает тебе в росте, мяч будет забрать полегче. Считаю, что добавил в Америке по сравнению с годами в Европе. Мне, действительно, интересно посмотреть, как пойдут дела. Не думаю, что с ходу превращусь в некую звезду, хочу показать топ-уровень своих возможностей и помочь команде побеждать. Я ведь не из тех, кто хочет набирать по 30 очков без оглядки на результат.

— Тем более что снайперов у нас достаточно.

— Совершенно верно. В этом моя идея — когда есть партнеры, умеющие доставлять мяч в кольцо, это снимает с тебя давление. Ты можешь сосредоточиться на других вещах, например, на защите. Такой была моя ментальность на протяжении последних трех лет.

— Люди называют тебя Британским Бульдогом. Именно из-за этого?

— Так меня назвал один репортер в Портленде — и привязалось. Это из-за моей жесткости. Я ведь не боюсь контакта, даже люблю его. Стремлюсь выполнить свою задачу любыми способами. Только так можно прийти к победе.

— Для многих баскетболистов НБА — вершина мира, мечта всей жизни. Для тебя было также?

— Да.

— И сейчас, когда ты уехал оттуда, нет сожалений?

— Ни единственного. Во-первых, понятно, я мог бы сказать, что еще могу туда вернуться. Но сейчас меня это совсем не волнует, я получил возможность играть здесь. Во-вторых, мог бы и остаться, такой вариант был. Но я выбрал лучший для себя вариант. Знаю, что меня ждет важная роль в важной команде. Всегда хотелось сражаться за титулы, причем не просто быть частью команды, но и серьезно участвовать в ее игре. Тогда ты понимаешь, что чего-то добился. И лучшего места, чем ЦСКА, для этого не придумаешь.

— Ты же остаешься на топ-уровне.

— Точно. Здесь просто абсолютно другая игра. Евролига — потрясающий турнир, очень интересный. Думаю, люди этого не понимают до конца. Не знаю ни одного баскетболиста, который ждет, что тут будет легко, который недооценивает общий уровень. Здесь выступает множество классных игроков, которые не затерялись бы в любой лиге мира, включая НБА — посмотрите, сколько там выступает парней с европейским опытом! Да, мне потребуется время, чтобы приспособиться. Но не так много.

— Здесь не увидишь так много игры один на один.

— Верно. Не понимаю, почему НБА так здорово завязана на индивидуальную игру. Ребята, так же легче защищаться, когда вся команда соперников концентрируется на одном человеке! Понятно, есть потрясающие таланты. ЛеБрон Джеймс — это ЛеБрон Джеймс, и он создает не только для себя, но и для команды. Его действия объяснимы. Да, есть и другие звезды. Впрочем, считаю, оба стиля имеют право на жизнь. Я же с нетерпением жду возвращения к командному стилю. Чтобы меня поняли правильно, не хочу обижать «Портленд». Наша команда имела европейскую ментальность. Мы здорово оборонялись коллективно, умно, подвижно. У нас были классные атакующие игроки как Дэмьен Лиллард и Ламаркус Олдридж. Но в нападении для них исполнялось много «изоляций».

— Ты был удивлен, когда твой рост в Москве измерили как 210? Во всех источниках ведь написано 208.

— Совсем нет. Думаю, я даже повыше. 208 значится в моем досье, наверное, с 19−20-летнего возраста. Сейчас я 210−211. В НБА меряют в обуви, так там я был 6 футов и 11 с половиной дюймов (212 см).

— Задам пару «британских» вопросов. Тебе нравятся «Битлз»?

— Ха-ха, нравятся ли мне «Битлз»! Ну да, в общем. Они ничего. Не то, чтобы постоянно думаю, как бы их послушать. Честно говоря, я совсем не меломан. Мне нравится все понемногу, но музыка не так важна для меня. Вот моя девушка — другое дело. Она большой любитель что-нибудь послушать.

— «Фиш-энд-чипс»?

— О да. Правда, летом, когда домой приезжаю, всего два-три раза успеваю попробовать.

— Эль?

— Совсем нет. Вообще мало пью алкогольные напитки, если уж выпью, то бокал вина в удовольствие. Кстати, в Портленде с элями, IPA, например, все хорошо. Но я к ним вообще равнодушен.

— Твоя девушка — испанка, наверное, ты много времени проводишь в этой стране.

— Да, летом все время — в Гран-Канарии. У меня там дом. Иногда заезжаю в Объединенное Королевство. Этим летом провел там дольше, чем обычно, около двух месяцев. Там остаюсь в Фарнэме — это небольшой городок к югу от Лондона. А вообще на Канарах удобнее. Еще и потому, что там есть классный зал для тренировок.